Цитата(Go.. @ 6.01.2010 - 19:40) 
А это из какой его книги, что-то не могу вспомнить..?
Go.., это, наверное. из "Книги на третье", ее у меня нет....
Полная версия этой страницы: Творчество: ваше любимое...
Go.., это, наверное. из "Книги на третье", ее у меня нет....
* * *
Мне снился накатанный шинами мокрый асфальт.
Косматое море, конец путешествия, ветер -
И девушка рядом. И осень. И стонущий альт
Какой-то сирены, какой-то последней на свете.
Мне снилось ненастье над палубным тентом, и пир,
И хлопанье пробок, и хохот друзей. И не очень
Уже веселились. А все-таки сон торопил
Вглядеться в него и почувствовать качество ночи!
И вот уже веса и контуров мы лишены.
И наше свиданье - то самое первое в мире,
Которое вправе хотеть на земле тишины
И стоит, чтоб ради него города разгромили.
И чувствовал сон мой, что это его ремесло,
Что будет несчастен и все потеряет навеки.
Он кончился сразу, едва на земле рассвело.
Бил пульс, как тупая машина, в смеженные веки.
---
РЕБEНОК МОЙ ОСЕНЬ
Ребенок мой осень, ты плачешь?
То пляшет мой ткацкий станок.
Я тку твое серое платье,
И город свернулся у ног.
Ребенок седой и горбатый,
Твоя мне мерещится мощь –
По крышам и стеклам Арбата
С налета ударивший дождь.
Мой ранний, мой слабый ребенок,
Твой плач вырастает впотьмах.
Но сколько их, непогребенных
Детей моих, в сонных домах!
Теперь мне осталось одно лишь
Седое, как дождь, ремесло.
Но ты ведь не враг. Ты позволишь,
Чтоб это мученье росло,
Чтоб наше прощанье окрепло,
Кренясь на великом ветру,
Пока я соленого пепла
И пены со рта не сотру.
Павел Антокольский
Мне снился накатанный шинами мокрый асфальт.
Косматое море, конец путешествия, ветер -
И девушка рядом. И осень. И стонущий альт
Какой-то сирены, какой-то последней на свете.
Мне снилось ненастье над палубным тентом, и пир,
И хлопанье пробок, и хохот друзей. И не очень
Уже веселились. А все-таки сон торопил
Вглядеться в него и почувствовать качество ночи!
И вот уже веса и контуров мы лишены.
И наше свиданье - то самое первое в мире,
Которое вправе хотеть на земле тишины
И стоит, чтоб ради него города разгромили.
И чувствовал сон мой, что это его ремесло,
Что будет несчастен и все потеряет навеки.
Он кончился сразу, едва на земле рассвело.
Бил пульс, как тупая машина, в смеженные веки.
---
РЕБEНОК МОЙ ОСЕНЬ
Ребенок мой осень, ты плачешь?
То пляшет мой ткацкий станок.
Я тку твое серое платье,
И город свернулся у ног.
Ребенок седой и горбатый,
Твоя мне мерещится мощь –
По крышам и стеклам Арбата
С налета ударивший дождь.
Мой ранний, мой слабый ребенок,
Твой плач вырастает впотьмах.
Но сколько их, непогребенных
Детей моих, в сонных домах!
Теперь мне осталось одно лишь
Седое, как дождь, ремесло.
Но ты ведь не враг. Ты позволишь,
Чтоб это мученье росло,
Чтоб наше прощанье окрепло,
Кренясь на великом ветру,
Пока я соленого пепла
И пены со рта не сотру.
Павел Антокольский
Раковый корпус (Присутствие II)
Прошуршал по людям шорох -
"Снег пошел..."
Попримолкли, задышали:
- Хорошо...
Тихо-тихо подплывали
К синему окну,
Нежно-нежно осязали
Тишину.
И с такой тоской глядели
Через стекла - вдаль...
Жизнь - от тьмы до тьмы качели.
Жаль.
Жаль...
..................................
Сонет 1
Мой голос тих. Я отыскал слова
В пустых зрачках полночного покоя.
Божественно пуста моя глава,
И вне меня безмолвие пустое.
Скажи, я прав, ведь эта пустота
И есть начало верного служенья,
И будет свет, и будет наполненье,
И вспыхнет Роза на груди Креста?
...Но нет ответа. Тянется покой,
И кажется - следит за мной Другой,
Внимательно и строго ожиданье,
И я уже на грани естества,
И с губ моих срываются слова,
Равновеликие холодному молчанью...
Сонет 2
Равновеликие холодному молчанью
Струились реки посреди равнин.
Я плыл по рекам, но не дал названья
Ни берегу, ни камню средь стремнин.
Я проходил, я рекам был свидетель,
Я знал завет - не выносить суда,
И я не осквернил вопросом рта
И ничего сужденьем не отметил.
Лишь дельты вид мне отомкнул уста,
Я закричал, и гулко пустота,
Слова мои разбив об острова,
Откликнулась бездонным тяжким эхом...
Я слышал крик и понимал со смехом:
Слова мертвы. Моя душа мертва.
Сонет 4
Я не ищу пред Небом оправданья,
Я начинаю призрачный разбег,
В священной эпилепсии камланья
Нетопырём кружусь над гладью рек.
Я проницаю горы и лощины,
Я различаю сущности стихий,
Схлестнувшиеся в танце теургий
И каждый миг являющие Сына...
Се время правды. Суть обнажена,
И льётся в полночь полная Луна,
И плоть моя не властна надо мной,
И пламя звёзд, сквозь призму вечных вод
Пронзает ночь и дарит мне полёт
Над опьянённой ливнями Землёй...
Сонет 5
Над опьянённой ливнями землёй
Царят седые призраки тумана,
И вечер тих настолько, что порой
Я слышу плач далёкой флейты Пана.
Бреду рекой, по горло в тростниках,
Сам плачу от покоя и бессилья,
А лунный свет лежит епитрахилью
В крестах подёнок на моих плечах.
И ветви ив касаются волны,
И каждое мгновенье тишины
Стремительно, как тень бегущей лани.
И, преломлён речною глубиной,
По тёмным водам шествует за мной
Агат Луны - томительно туманен... (Калугин С. А.)
Прошуршал по людям шорох -
"Снег пошел..."
Попримолкли, задышали:
- Хорошо...
Тихо-тихо подплывали
К синему окну,
Нежно-нежно осязали
Тишину.
И с такой тоской глядели
Через стекла - вдаль...
Жизнь - от тьмы до тьмы качели.
Жаль.
Жаль...
..................................
Сонет 1
Мой голос тих. Я отыскал слова
В пустых зрачках полночного покоя.
Божественно пуста моя глава,
И вне меня безмолвие пустое.
Скажи, я прав, ведь эта пустота
И есть начало верного служенья,
И будет свет, и будет наполненье,
И вспыхнет Роза на груди Креста?
...Но нет ответа. Тянется покой,
И кажется - следит за мной Другой,
Внимательно и строго ожиданье,
И я уже на грани естества,
И с губ моих срываются слова,
Равновеликие холодному молчанью...
Сонет 2
Равновеликие холодному молчанью
Струились реки посреди равнин.
Я плыл по рекам, но не дал названья
Ни берегу, ни камню средь стремнин.
Я проходил, я рекам был свидетель,
Я знал завет - не выносить суда,
И я не осквернил вопросом рта
И ничего сужденьем не отметил.
Лишь дельты вид мне отомкнул уста,
Я закричал, и гулко пустота,
Слова мои разбив об острова,
Откликнулась бездонным тяжким эхом...
Я слышал крик и понимал со смехом:
Слова мертвы. Моя душа мертва.
Сонет 4
Я не ищу пред Небом оправданья,
Я начинаю призрачный разбег,
В священной эпилепсии камланья
Нетопырём кружусь над гладью рек.
Я проницаю горы и лощины,
Я различаю сущности стихий,
Схлестнувшиеся в танце теургий
И каждый миг являющие Сына...
Се время правды. Суть обнажена,
И льётся в полночь полная Луна,
И плоть моя не властна надо мной,
И пламя звёзд, сквозь призму вечных вод
Пронзает ночь и дарит мне полёт
Над опьянённой ливнями Землёй...
Сонет 5
Над опьянённой ливнями землёй
Царят седые призраки тумана,
И вечер тих настолько, что порой
Я слышу плач далёкой флейты Пана.
Бреду рекой, по горло в тростниках,
Сам плачу от покоя и бессилья,
А лунный свет лежит епитрахилью
В крестах подёнок на моих плечах.
И ветви ив касаются волны,
И каждое мгновенье тишины
Стремительно, как тень бегущей лани.
И, преломлён речною глубиной,
По тёмным водам шествует за мной
Агат Луны - томительно туманен... (Калугин С. А.)
Любимый Давид Самойлов
ЗОЛУШКА
Веселым зимним солнышком
Дорога залита.
Весь день хлопочет Золушка,
Делами занята.
Хлопочет дочь приемная
У мачехи в дому.
Приемная-бездомная,
Нужна ль она кому?
Белье стирает Золушка,
Детей качает Золушка,
И напевает Золушка -
Серебряное горлышко.
В окне - дорога зимняя,
Рябина, снегири.
За серыми осинами
Бледнеет свет зари.
А глянешь в заоконные
Просторы без конца -
Ни пешего, ни конного,
Ни друга, ни гонца.
Посуду моет Золушка,
В окошко смотрит Золушка,
И напевает Золушка:
"Ох, горе мое, горюшко!"
Все сестры замуж выданы
За ближних королей.
С невзгодами, с обидами
Все к ней они да к ней.
Блестит в руке иголочка.
Стоит в окне зима.
Стареющая Золушка
Шьет туфельку сама...
ЗОЛУШКА
Веселым зимним солнышком
Дорога залита.
Весь день хлопочет Золушка,
Делами занята.
Хлопочет дочь приемная
У мачехи в дому.
Приемная-бездомная,
Нужна ль она кому?
Белье стирает Золушка,
Детей качает Золушка,
И напевает Золушка -
Серебряное горлышко.
В окне - дорога зимняя,
Рябина, снегири.
За серыми осинами
Бледнеет свет зари.
А глянешь в заоконные
Просторы без конца -
Ни пешего, ни конного,
Ни друга, ни гонца.
Посуду моет Золушка,
В окошко смотрит Золушка,
И напевает Золушка:
"Ох, горе мое, горюшко!"
Все сестры замуж выданы
За ближних королей.
С невзгодами, с обидами
Все к ней они да к ней.
Блестит в руке иголочка.
Стоит в окне зима.
Стареющая Золушка
Шьет туфельку сама...
А мне очень нравится Сережа Есенин. Не знаю, стоит ли выкладывать все, что я люблю из его стихов. Если хотите, могу скопировать сюда.
Я просто обажаю всё, что делает Тим Бартон. Также очень уважаю творчество Гигера (Чужой рулит).
Ну и свои стихи тоже люблю.
Ну и свои стихи тоже люблю.
Марианна Гейде (она же и в подписи) нравится очень мне
***
коралловые колонии, выстраивающие остов,
к двадцати пяти годам почти вымирают, после
себя оставляя почти скелет, на котором после
невидимые ткачи непрерывно латают ткани
вплоть до того момента, когда их стянет
влажная гниль и меня наконец не станет.
укладчики мозга в черепные коробки
вначале сгибают трос, податливый и подвижный,
затем в искривленьях его пролагают тропки,
вкладывают на дно, прилаживают как нужно
и сверху смыкают створки.
стеклодувы легких по шажку отпускают дыханье,
садоводы кишечных полостей высаживают растенья,
прядильщики нервов смачивают слюною
нити свои, обрывают и снова тянут,
и все они были землею, а стали мною,
а когда не станет меня, то снова землею станут.
да и вот это очень
* * *
зачем мы здесь не немы –
для того ли,
что нашу боль, как драгоценный плод,
во рту своём несём помимо воли
и ждём, когда он в землю упадёт,
не для того, что прорастёт и станет,
а только для того,
что тянет
за язык и связки ломит,
не обещая ничего.
не для того, что
обещанье – тяжкая печать,
а мы как голуби, мы носим чью-то почту,
которой не умеем прочитать.
а так – летели бы себе, летели,
а в нашем теле – в нём довольно пустоты,
и слову в нём покойно, как в костёле
и как младенцу в животе,
и слову в нём расти,
ещё расти,
и стать большим.
и называть.
и значить.
а обещанье – тяжкая печать.
и мы – как голуби. мы тщимся умолчать,
и не смолчим.
и плачем.
оно из "писем", они вообще все хороши по-моему (>если интересно<)
***
коралловые колонии, выстраивающие остов,
к двадцати пяти годам почти вымирают, после
себя оставляя почти скелет, на котором после
невидимые ткачи непрерывно латают ткани
вплоть до того момента, когда их стянет
влажная гниль и меня наконец не станет.
укладчики мозга в черепные коробки
вначале сгибают трос, податливый и подвижный,
затем в искривленьях его пролагают тропки,
вкладывают на дно, прилаживают как нужно
и сверху смыкают створки.
стеклодувы легких по шажку отпускают дыханье,
садоводы кишечных полостей высаживают растенья,
прядильщики нервов смачивают слюною
нити свои, обрывают и снова тянут,
и все они были землею, а стали мною,
а когда не станет меня, то снова землею станут.
да и вот это очень
* * *
зачем мы здесь не немы –
для того ли,
что нашу боль, как драгоценный плод,
во рту своём несём помимо воли
и ждём, когда он в землю упадёт,
не для того, что прорастёт и станет,
а только для того,
что тянет
за язык и связки ломит,
не обещая ничего.
не для того, что
обещанье – тяжкая печать,
а мы как голуби, мы носим чью-то почту,
которой не умеем прочитать.
а так – летели бы себе, летели,
а в нашем теле – в нём довольно пустоты,
и слову в нём покойно, как в костёле
и как младенцу в животе,
и слову в нём расти,
ещё расти,
и стать большим.
и называть.
и значить.
а обещанье – тяжкая печать.
и мы – как голуби. мы тщимся умолчать,
и не смолчим.
и плачем.
оно из "писем", они вообще все хороши по-моему (>если интересно<)
Стихотворение Ивана Колпакова.
Flame>> Удалено ибо мат. Предупреждение.
Flame>> Удалено ибо мат. Предупреждение.
Просто люблю))))
Некоторые запахи переданы идеально.
***
У каждого автора запах особый:
Пахнет Бодлер кокаином и злобой,
Пахнет от Пруста пирожным „мадлен”,
Пахнут друг другом Рембо и Верлен;
встав на пути иноземной заразы,
русскою женщиной пахнет Некрасов,
но, говорят, с декадентским душком
пахнет Есенин простым мужиком.
Стивенсон пахнет тугой парусиной,
Пахнет Тургенев мокрою псиной,
Пахнет Толстой несчастливой семьей,
Пахнет де Сад уголовной статьей,
Пахнет от Толкина ролевиками,
от Мураками разит Мураками,
барбитуратом пропах Керуак,
только фик-райтер не пахнет никак...
Пахнет Набоков берлинским эклером,
Сэр Конан-Дойл - благородным портером,
Борхес - осенней кленовой листвой,
Перуц - холодной водой дождевой,
Пахнут Платонов и Гашек портянкой,
Честертон - пивом, пшеном и овсянкой,
Пылью - Рат-Вег, инкунабулой Эко,
Водкой - Кортасар, и спаржей - Сенека,
Маркес - промокшею дранкою крыши,
Только фик-райтер... об этом - см. выше.
Роулинг пахнет и гарью и потом,
Кэррол - Алисою и Бармаглотом,
Киплинг медведем пропах и пантерой,
Карло Коллоди - бревном и фанерой
Пахнет Маринина духом тюремным,
Робски же пахнет житьем офигенным,
Псиною стаей Донцова воняет,
«Духлессом» это Минай называет.
Лана Капризная пахнет скандалом,
Бекки Шарпусик тусовки накалом,
Изящными шутками – Марта Кетро,
(Гением Пушкина, правда, никто)
Пахнут птифурами братья Гонкуры.
Тянет от Хармса абсурдной натурой.
Кружевом ветхим - от Карамзина.
Кысем ярится Толстая одна.
Чехов тревожит разломанной вишней.
Пахнет Шукшин – деревенской яишней.
Веет от Джойса читателя мукой.
От Солженицына – потом и скукой.
Зюскинд опрыскан заемным парфюмом,
Пахнет от Линдгрен плюшкой с изюмом.
Мнение есть, что не пахнет совсем
Бедный фик-райтер… Он пахнет – но всем...
Старший Дюма – в ароматах вина.
Диккенса дух – дорогого сукна.
Пахнет Чуковский детской панамкой.
Пахнет Флобер несчастливой мадамкой.
Симонов пахнет известной актрисой.
Пахнет Йонеско певицею лысой...
Пахнет Крапивин шпагой и ветром,
Пахнет Лукьяненко Тьмою-и-Светом,
Пахнет Ефремов далёкой звездой,
Пахнет Сапковский ведьмачкой младой.
Пришвин охотой пропах и природой,
Роулинг пахнет плохим переводом,
Пахнет Брэм Стокер кровью из вен,
Чудною техникой пахнет Жюль Верн...
Пахнет от Даррела всем зоопарком,
От Окуджавы - нарзаном, байдаркой.
Пахнет Булгаков ведьминской мазью,
Шолохов - бабами, степью и грязью,
Пахнет Желязны виски и принцами,
А Евтушенко - советскими принципами,
Каторгой звонко разит Достоевский,
Гоголь - галушками, Бульбой и Невским.
Тянет от Бродского тонкой сигарой,
От Ф.Г. Лорки - лимоном, гитарой.
Манн пахнет смертью, снегами, роялем.
Грин - крепким ромом, канатом причальным,
Н. Гумилев - африканскими масками,
Школьным Драгунский звонком и указкой.
Хэрриот - элем, Йоркширом, коровой,
Миллер - эротикой нездоровой,
Пахнет Ахматова мокрым платком.
Запах фик-райтера нам незнаком.
Пахнет Высоцкий театром и МУРом,
От Пильняка тонко веет микстурой,
Тракторным маслом Платонов шмонит,
Сэллинджер - школьною ветхостью книг.
Пахнет Мисима зимой и спортзалом,
Ю. Казаков - теплым хлебом, вокзалом,
Пахнет Кузмин аравийским песком,
Птицами, дымом - Сладков, рюкзаком
Пришвин пропах и дождем спозаранку,
В. Ерофеев - чудовищной пьянкой.
Брэдбери - Марсом и призраком Ашеров,
Спермой, цветами Жене и парашей.
Картами и сюртуком - Гончаров,
Ну а Лавкрафт - солью моря даров.
Пахнет Джек Лондон упряжкой собак,
Диккенса запах - хороший табак.
Красными флагами пахнет Фадеев,
Бунин - антоновкой в темных аллеях,
У. ле Гуин - островами, драконом,
Кафка - абсурдным и жутким законом,
Блогами и куманикой - Элтанг,
А про фик-райтера знают и так.
Пахнет Лукьяненко новым дозором,
Роулинг - магглой и кассовым сбором,
Пахнет Ден Браун музейным билетом.
Пионерлагерем, йодом и летом
Слабо припахивает Крапивин,
Мокрой косухой Кипелов и пивом.
Пахнет Семенова волкодавом,
Гейман же - зеркалом, дымом, приправами,
Кухней и сигаретами - Цой,
Пахнет Астафьев ржавой косой.
Пахнет гламуром и супом Донцова.
Джунглями Киплинг и морем свинцовым.
Фрай пахнет камрой и вкусной едой,
Блок - ррроковою нездешней звездой,
Пахнет стеклом и моралью Замятин..
Ну и, наверное, о запахах хватит.
В общем, мораль этой сказки проста -
Все про фик-райтера помнят и так,
но..
Всё же броди в интернете с опаской -
Слэшеры пахнут косплеем и смазкой! (с)
Некоторые запахи переданы идеально.
***
У каждого автора запах особый:
Пахнет Бодлер кокаином и злобой,
Пахнет от Пруста пирожным „мадлен”,
Пахнут друг другом Рембо и Верлен;
встав на пути иноземной заразы,
русскою женщиной пахнет Некрасов,
но, говорят, с декадентским душком
пахнет Есенин простым мужиком.
Стивенсон пахнет тугой парусиной,
Пахнет Тургенев мокрою псиной,
Пахнет Толстой несчастливой семьей,
Пахнет де Сад уголовной статьей,
Пахнет от Толкина ролевиками,
от Мураками разит Мураками,
барбитуратом пропах Керуак,
только фик-райтер не пахнет никак...
Пахнет Набоков берлинским эклером,
Сэр Конан-Дойл - благородным портером,
Борхес - осенней кленовой листвой,
Перуц - холодной водой дождевой,
Пахнут Платонов и Гашек портянкой,
Честертон - пивом, пшеном и овсянкой,
Пылью - Рат-Вег, инкунабулой Эко,
Водкой - Кортасар, и спаржей - Сенека,
Маркес - промокшею дранкою крыши,
Только фик-райтер... об этом - см. выше.
Роулинг пахнет и гарью и потом,
Кэррол - Алисою и Бармаглотом,
Киплинг медведем пропах и пантерой,
Карло Коллоди - бревном и фанерой
Пахнет Маринина духом тюремным,
Робски же пахнет житьем офигенным,
Псиною стаей Донцова воняет,
«Духлессом» это Минай называет.
Лана Капризная пахнет скандалом,
Бекки Шарпусик тусовки накалом,
Изящными шутками – Марта Кетро,
(Гением Пушкина, правда, никто)
Пахнут птифурами братья Гонкуры.
Тянет от Хармса абсурдной натурой.
Кружевом ветхим - от Карамзина.
Кысем ярится Толстая одна.
Чехов тревожит разломанной вишней.
Пахнет Шукшин – деревенской яишней.
Веет от Джойса читателя мукой.
От Солженицына – потом и скукой.
Зюскинд опрыскан заемным парфюмом,
Пахнет от Линдгрен плюшкой с изюмом.
Мнение есть, что не пахнет совсем
Бедный фик-райтер… Он пахнет – но всем...
Старший Дюма – в ароматах вина.
Диккенса дух – дорогого сукна.
Пахнет Чуковский детской панамкой.
Пахнет Флобер несчастливой мадамкой.
Симонов пахнет известной актрисой.
Пахнет Йонеско певицею лысой...
Пахнет Крапивин шпагой и ветром,
Пахнет Лукьяненко Тьмою-и-Светом,
Пахнет Ефремов далёкой звездой,
Пахнет Сапковский ведьмачкой младой.
Пришвин охотой пропах и природой,
Роулинг пахнет плохим переводом,
Пахнет Брэм Стокер кровью из вен,
Чудною техникой пахнет Жюль Верн...
Пахнет от Даррела всем зоопарком,
От Окуджавы - нарзаном, байдаркой.
Пахнет Булгаков ведьминской мазью,
Шолохов - бабами, степью и грязью,
Пахнет Желязны виски и принцами,
А Евтушенко - советскими принципами,
Каторгой звонко разит Достоевский,
Гоголь - галушками, Бульбой и Невским.
Тянет от Бродского тонкой сигарой,
От Ф.Г. Лорки - лимоном, гитарой.
Манн пахнет смертью, снегами, роялем.
Грин - крепким ромом, канатом причальным,
Н. Гумилев - африканскими масками,
Школьным Драгунский звонком и указкой.
Хэрриот - элем, Йоркширом, коровой,
Миллер - эротикой нездоровой,
Пахнет Ахматова мокрым платком.
Запах фик-райтера нам незнаком.
Пахнет Высоцкий театром и МУРом,
От Пильняка тонко веет микстурой,
Тракторным маслом Платонов шмонит,
Сэллинджер - школьною ветхостью книг.
Пахнет Мисима зимой и спортзалом,
Ю. Казаков - теплым хлебом, вокзалом,
Пахнет Кузмин аравийским песком,
Птицами, дымом - Сладков, рюкзаком
Пришвин пропах и дождем спозаранку,
В. Ерофеев - чудовищной пьянкой.
Брэдбери - Марсом и призраком Ашеров,
Спермой, цветами Жене и парашей.
Картами и сюртуком - Гончаров,
Ну а Лавкрафт - солью моря даров.
Пахнет Джек Лондон упряжкой собак,
Диккенса запах - хороший табак.
Красными флагами пахнет Фадеев,
Бунин - антоновкой в темных аллеях,
У. ле Гуин - островами, драконом,
Кафка - абсурдным и жутким законом,
Блогами и куманикой - Элтанг,
А про фик-райтера знают и так.
Пахнет Лукьяненко новым дозором,
Роулинг - магглой и кассовым сбором,
Пахнет Ден Браун музейным билетом.
Пионерлагерем, йодом и летом
Слабо припахивает Крапивин,
Мокрой косухой Кипелов и пивом.
Пахнет Семенова волкодавом,
Гейман же - зеркалом, дымом, приправами,
Кухней и сигаретами - Цой,
Пахнет Астафьев ржавой косой.
Пахнет гламуром и супом Донцова.
Джунглями Киплинг и морем свинцовым.
Фрай пахнет камрой и вкусной едой,
Блок - ррроковою нездешней звездой,
Пахнет стеклом и моралью Замятин..
Ну и, наверное, о запахах хватит.
В общем, мораль этой сказки проста -
Все про фик-райтера помнят и так,
но..
Всё же броди в интернете с опаской -
Слэшеры пахнут косплеем и смазкой! (с)
Цветаева.
Все великолепье
Труб - лишь только лепет
Трав - перед Тобой.
Все великолепье
Бурь - лишь только щебет
Птиц - перед Тобой.
Все великолепье
Крыл - лишь только трепет
Век - перед Тобой.
Все великолепье
Труб - лишь только лепет
Трав - перед Тобой.
Все великолепье
Бурь - лишь только щебет
Птиц - перед Тобой.
Все великолепье
Крыл - лишь только трепет
Век - перед Тобой.
Цитата
излюбленная моя кошачья тема)
История про кошку и ее человека
В пыльной Москве старый дом в два витражных окошка
Он был построен в какой-то там –надцатый век.
Рядом жила ослепительно-черная Кошка
Кошка, которую очень любил Человек.
Нет, не друзья. Кошка просто его замечала –.
Чуточку щурилась, будто смотрела на свет
Сердце стучало… Ах, как ее сердце мурчало!
Если, при встрече, он тихо шептал ей: «Привет»
Нет, не друзья. Кошка просто ему позволяла
Гладить себя. На колени садилась сама.
В парке однажды она с Человеком гуляла
Он вдруг упал. Ну а Кошка сошла вдруг с ума.
Выла соседка, сирена… Неслась неотложка.
Что же такое творилось у всех в голове?
Кошка молчала. Она не была его кошкой.
Просто так вышло, что… то был ее Человек.
Кошка ждала. Не спала, не пила и не ела.
Кротко ждала, когда в окнах появится свет.
Просто сидела. И даже слегка поседела.
Он ведь вернется, и тихо шепнет ей: «Привет»
В пыльной Москве старый дом в два витражных окошка
Минус семь жизней. И минус еще один век.
Он улыбнулся: «Ты правда ждала меня, Кошка?»
«Кошки не ждут…Глупый, глупый ты мой Человек»
(с) Саша Бес
Перкрасная тема, дамы) Стихи все замечательные, особенно мне Галины Давыдовой понравился...)
Шарль с Патриков.Кажется, где-то я уже упомянала о своей необъятной симпатии к творчеству этого человека, но сделаю сие еще раз. Нравится очень многое из его работ, поделиться хочется всем и сразу, но дабы сэкономить место-вот ссылка на архив: http://www.stihi.ru/avtor/sharl11
(верлибр)
"О свободе вероисповедания"
я не хожу в
храмы
синагоги
мечети
церкви
костёлы
соборы
я хожу в
дождь
когда он кончается
на небе вывешивают
радугу
я верю в Того
Кто
её раскрасил
"Сиамские близнецы"
мне б
не хотелось
ассистировать хирургу
когда он
разделять возьмётся
двух близнецов сиамских
океан и небо
я
не смогу
смотреть спокойно
как
будут резать
горизонт
"Я ждал тебя"
я ждал тебя
как ребёнок ждёт Новый Год
как нищий ждёт милостыню
как синяк ждёт глоток портвейна
а джанки дозу
я ждал тебя
но ты не пришла
вместо себя
ты прислала одиночество
голодное и простуженное
я сижу с ним на кухне
кормлю яичницей
и отпаиваю чаем с малиной
ему нравится
Сергей Актуш. Открыла для себя творчество этого человека только полчаса назад. Общих выводов еще нет,но кое-что зацепило.
Осень
Можно, я буду чьим-нибудь
Чудом?
Ходить, рисовать о любви на дорогах...
Хотите - сломаюсь, и чудом
Не буду?
Устлость теряется в правилах строгих.
Давайте, я разом выброшу
Мысли?
Зачем причитать и кидаться словами?
Позвольте мне только - я справлюсь
Быстро.
Увидите силу желания сами.
Можно, я буду играть с вами
В прятки?
Меня незаметно оставят у входа.
Кто хочет ответа - не знает
Загадки.
А я не отвечу - такая природа.
Хотите летать в облаках выше
Ветра?
Зачем, разве плохо ходить
Крылатым?
Кто-то на крыше, и ждёт
Ответа.
Что дальше?
- Молчание.
Сладкой ватой.
По венам,
Артериям -
Вечно виновное,
Кончится рано
Вечное Лето.
(верлибр)
"О свободе вероисповедания"
я не хожу в
храмы
синагоги
мечети
церкви
костёлы
соборы
я хожу в
дождь
когда он кончается
на небе вывешивают
радугу
я верю в Того
Кто
её раскрасил
"Сиамские близнецы"
мне б
не хотелось
ассистировать хирургу
когда он
разделять возьмётся
двух близнецов сиамских
океан и небо
я
не смогу
смотреть спокойно
как
будут резать
горизонт
"Я ждал тебя"
я ждал тебя
как ребёнок ждёт Новый Год
как нищий ждёт милостыню
как синяк ждёт глоток портвейна
а джанки дозу
я ждал тебя
но ты не пришла
вместо себя
ты прислала одиночество
голодное и простуженное
я сижу с ним на кухне
кормлю яичницей
и отпаиваю чаем с малиной
ему нравится
Сергей Актуш. Открыла для себя творчество этого человека только полчаса назад. Общих выводов еще нет,но кое-что зацепило.
Осень
Можно, я буду чьим-нибудь
Чудом?
Ходить, рисовать о любви на дорогах...
Хотите - сломаюсь, и чудом
Не буду?
Устлость теряется в правилах строгих.
Давайте, я разом выброшу
Мысли?
Зачем причитать и кидаться словами?
Позвольте мне только - я справлюсь
Быстро.
Увидите силу желания сами.
Можно, я буду играть с вами
В прятки?
Меня незаметно оставят у входа.
Кто хочет ответа - не знает
Загадки.
А я не отвечу - такая природа.
Хотите летать в облаках выше
Ветра?
Зачем, разве плохо ходить
Крылатым?
Кто-то на крыше, и ждёт
Ответа.
Что дальше?
- Молчание.
Сладкой ватой.
По венам,
Артериям -
Вечно виновное,
Кончится рано
Вечное Лето.
Чеширский кот ,
интересно,
приятные зарисовки.
__________________
Лорка.
Земля и Луна.
Я остаюсь с голубым человечком,
который ворует у ласточек яйца.
Я остаюсь с полуголым ребенком
под каблуками бруклинских пьяниц.
С теми, кто молча уходит под арки,
с веточкой вен, разгибающей пальцы.
Земля единственная. Земля.
Земля для скатерти окрыленной,
для затуманенных зрачков тумана,
для свежих ран и для влажных мыслей.
Земля для всего, что ее покидает.
Не разметенный по ветру пепел,
не губы мертвых в корнях деревьев.
Земля нагая в тоске по небу
и стаи китов за ее спиною.
Земля беспечальна, она плывет бестревожно,
я вижу ее в ребенке и в тех, кто уходит под
арки.
Живи, земля моей крови!
Как папоротник, ты пляшешь
и чертишь, пуская по ветру,профили фараонов.
Я остаюсь с этой женщиной снежной,
в которой девственный мох догорает,
я остаюсь с этой бруклинской пьянью,
с голым ребенком под каблуками.
Я остаюсь с растерзанным следом
неторопливой трапезы волчьей.
Но катится с лестниц низринутая луна,
и города возводит из голубого талька,
заполоняет пустошь мраморными ногами
и оставляет под стульями белые хлопья смеха.
О Диана, Диана, о пустая Диана!
Выпуклый отзвук, где обезумели пчелы.
За беглой любовью - долгая проба смерти,
и никогда - твое тело, неуязвимое в беге.
Это Земля. О, господи! Земля, ведь искал
я землю.
Лицо, закрытое далью, гул сердца и край могилы.
Боль, которая глохнет, любовь, которая гаснет,
и башня отверстой крови с обугленными руками.
А луна поднималась и снова падала с лестниц,
засыпая глазницы своей восковой чечевицей,
серебристыми метлами била детей на причале
и стирала мой Облик, уже на границе пространств.
интересно,
приятные зарисовки.
__________________
Лорка.
Земля и Луна.
Я остаюсь с голубым человечком,
который ворует у ласточек яйца.
Я остаюсь с полуголым ребенком
под каблуками бруклинских пьяниц.
С теми, кто молча уходит под арки,
с веточкой вен, разгибающей пальцы.
Земля единственная. Земля.
Земля для скатерти окрыленной,
для затуманенных зрачков тумана,
для свежих ран и для влажных мыслей.
Земля для всего, что ее покидает.
Не разметенный по ветру пепел,
не губы мертвых в корнях деревьев.
Земля нагая в тоске по небу
и стаи китов за ее спиною.
Земля беспечальна, она плывет бестревожно,
я вижу ее в ребенке и в тех, кто уходит под
арки.
Живи, земля моей крови!
Как папоротник, ты пляшешь
и чертишь, пуская по ветру,профили фараонов.
Я остаюсь с этой женщиной снежной,
в которой девственный мох догорает,
я остаюсь с этой бруклинской пьянью,
с голым ребенком под каблуками.
Я остаюсь с растерзанным следом
неторопливой трапезы волчьей.
Но катится с лестниц низринутая луна,
и города возводит из голубого талька,
заполоняет пустошь мраморными ногами
и оставляет под стульями белые хлопья смеха.
О Диана, Диана, о пустая Диана!
Выпуклый отзвук, где обезумели пчелы.
За беглой любовью - долгая проба смерти,
и никогда - твое тело, неуязвимое в беге.
Это Земля. О, господи! Земля, ведь искал
я землю.
Лицо, закрытое далью, гул сердца и край могилы.
Боль, которая глохнет, любовь, которая гаснет,
и башня отверстой крови с обугленными руками.
А луна поднималась и снова падала с лестниц,
засыпая глазницы своей восковой чечевицей,
серебристыми метлами била детей на причале
и стирала мой Облик, уже на границе пространств.
Обожаю Сашу Черного.....
Саша Черный
СТИЛИЗОВАННЫЙ ОСЕЛ
(Ария для безголосых)
Голова моя - темный фонарь с перебитыми стеклами,
С четырех сторон открытый враждебным ветрам.
По ночам я шатаюсь с распутными, пьяными Феклами,
По утрам я хожу к докторам.
Тарарам.
Я волдырь на сиденье прекрасной российской словесности,
Разрази меня гром на четыреста восемь частей!
Оголюсь и добьюсь скандалёзно-всемирной известности,
И усядусь, как нищий-слепец, на распутье путей.
Я люблю апельсины и все, что случайно рифмуется,
У меня темперамент макаки и нервы как сталь.
Пусть любой старомодник из зависти злится и дуется
И вопит: "Не поэзия - шваль!"
Врешь! Я прыщ на извечном сиденье поэзии,
Глянцевито-багровый, напевно-коралловый прыщ,
Прыщ с головкой белее несказанно-жженой магнезии,
И галантно-развязно-манерно-изломанный хлыщ.
Ах, словесные, тонкие-звонкие фокусы-покусы!
Заклюю, забрыкаю, за локоть себя укушу.
Кто не понял - невежда. К нечистому! Накося - выкуси.
Презираю толпу. Попишу? Попишу, попишу...
Попишу животом, и ноздрей, и ногами, и пятками,
Двухкопеечным мыслям придам сумасшедший размах,
Зарифмую все это для стиля яичными смятками
И пойду по панели, пойду на бесстыжих руках...
Саша Черный
СТИЛИЗОВАННЫЙ ОСЕЛ
(Ария для безголосых)
Голова моя - темный фонарь с перебитыми стеклами,
С четырех сторон открытый враждебным ветрам.
По ночам я шатаюсь с распутными, пьяными Феклами,
По утрам я хожу к докторам.
Тарарам.
Я волдырь на сиденье прекрасной российской словесности,
Разрази меня гром на четыреста восемь частей!
Оголюсь и добьюсь скандалёзно-всемирной известности,
И усядусь, как нищий-слепец, на распутье путей.
Я люблю апельсины и все, что случайно рифмуется,
У меня темперамент макаки и нервы как сталь.
Пусть любой старомодник из зависти злится и дуется
И вопит: "Не поэзия - шваль!"
Врешь! Я прыщ на извечном сиденье поэзии,
Глянцевито-багровый, напевно-коралловый прыщ,
Прыщ с головкой белее несказанно-жженой магнезии,
И галантно-развязно-манерно-изломанный хлыщ.
Ах, словесные, тонкие-звонкие фокусы-покусы!
Заклюю, забрыкаю, за локоть себя укушу.
Кто не понял - невежда. К нечистому! Накося - выкуси.
Презираю толпу. Попишу? Попишу, попишу...
Попишу животом, и ноздрей, и ногами, и пятками,
Двухкопеечным мыслям придам сумасшедший размах,
Зарифмую все это для стиля яичными смятками
И пойду по панели, пойду на бесстыжих руках...
Одна В Темноте
да-да, он оочень хороший) Наверняка читали "Дневник Фокса Микки" - крайне позитивно, остроумно и парадоксааально прекрасно! Если нет - советую, настроение после - зашкаливает.
_______
Бродский.
Воспоминания
Белое небо
крутится надо мною.
Земля серая
тарахтит у меня под ногами.
Слева деревья. Справа
озеро очередное
с каменными берегами,
с деревянными берегами.
Я вытаскиваю, выдергиваю
ноги из болота,
и солнышко освещает меня
маленькими лучами
Полевой сезон
пятьдесят восьмого года.
Я к Белому морю
медленно пробираюсь.
Реки текут на север.
Ребята бредут -- по пояс -- по рекам.
Белая ночь над нами
легонько брезжит.
Я ищу. Я делаю из себя
человека.
И вот мы находим,
выходим на побережье.
Голубоватый ветер
до нас уже долетает.
Земля переходит в воду
с коротким плеском.
Я поднимаю руки
и голову поднимаю,
и море ко мне приходит
цветом своим белесым.
Кого мы помним,
кого мы сейчас забываем,
чего мы сто'им,
чего мы еще не сто'им;
вот мы стоим у моря,
и облака проплывают,
и наши следы
затягиваются водою.
Цитата
Саша Черный
да-да, он оочень хороший) Наверняка читали "Дневник Фокса Микки" - крайне позитивно, остроумно и парадоксааально прекрасно! Если нет - советую, настроение после - зашкаливает.
_______
Бродский.
Воспоминания
Белое небо
крутится надо мною.
Земля серая
тарахтит у меня под ногами.
Слева деревья. Справа
озеро очередное
с каменными берегами,
с деревянными берегами.
Я вытаскиваю, выдергиваю
ноги из болота,
и солнышко освещает меня
маленькими лучами
Полевой сезон
пятьдесят восьмого года.
Я к Белому морю
медленно пробираюсь.
Реки текут на север.
Ребята бредут -- по пояс -- по рекам.
Белая ночь над нами
легонько брезжит.
Я ищу. Я делаю из себя
человека.
И вот мы находим,
выходим на побережье.
Голубоватый ветер
до нас уже долетает.
Земля переходит в воду
с коротким плеском.
Я поднимаю руки
и голову поднимаю,
и море ко мне приходит
цветом своим белесым.
Кого мы помним,
кого мы сейчас забываем,
чего мы сто'им,
чего мы еще не сто'им;
вот мы стоим у моря,
и облака проплывают,
и наши следы
затягиваются водою.
* * *
На прения с самим
собою ночь
убив, глотаешь дым,
уже не прочь
в набрякшую гортань
рукой залезть.
По пуговицам грань
готов провесть.
Чиняя себе правёж,
душе, уму,
порою изведешь
такую тьму
и времени и слов,
что ломит грудь,
что в зеркало готов
подчас взглянуть.
Но это только ты,
и жизнь твоя
уложена в черты
лица, края
которого тверды
в беде, в труде
и, видимо, чужды
любой среде.
Но это только ты.
Твое лицо
для спорящей четы
само кольцо.
Не зеркала вина,
что скривлен рот:
ты Лотова жена
и сам же Лот.
Но это только ты.
А фон твой - ад.
Смотри без суеты
вперед. Назад
без ужаса смотри.
Будь прям и горд,
раздроблен изнутри,
на ощупь тверд.
1960-е годы Бродский
На прения с самим
собою ночь
убив, глотаешь дым,
уже не прочь
в набрякшую гортань
рукой залезть.
По пуговицам грань
готов провесть.
Чиняя себе правёж,
душе, уму,
порою изведешь
такую тьму
и времени и слов,
что ломит грудь,
что в зеркало готов
подчас взглянуть.
Но это только ты,
и жизнь твоя
уложена в черты
лица, края
которого тверды
в беде, в труде
и, видимо, чужды
любой среде.
Но это только ты.
Твое лицо
для спорящей четы
само кольцо.
Не зеркала вина,
что скривлен рот:
ты Лотова жена
и сам же Лот.
Но это только ты.
А фон твой - ад.
Смотри без суеты
вперед. Назад
без ужаса смотри.
Будь прям и горд,
раздроблен изнутри,
на ощупь тверд.
1960-е годы Бродский
Не знаю туда я выложила или не туда но все же затените мое творчество
Кто же, все же виноват?
Что таишь в себе? Скажи!!!
Почему так много лжи?
Не держи себя так строго
Выбрал сам свою дорогу……
Как по ней в слепой тиши
Ты создал так много лжи?
И, зачем её создал?
Кто тебя на то толкал?
Или за руку кто вел?
Иль кто веником обмел?
И к несчастьям обмел он…
И проклял твой друг вдогон….
И не показывая виду
Ты таишь в себе обиду
И обижен ты на всех…
И вдруг друг украл успех
Да и дворник лучше всех
Вдруг на всех ты обозлился
С горя, взял вдруг и напился
В тир шагаешь ты теперь
Не попав не в одну цель
Повернул ты дуло в лоб…
Кто-то тихо шепчет стоп!
И тебя к себе маня
Кто-то спросит у тебя
Что таишь в себе? Скажи!!!
Почему так много лжи?
Не держи себя так строго
Не таи в себе так много
Выбрал сам свою дорогу
Больше выбрать ты не смог
Или выбор сделал бог
Или кто-нибудь другой
Сделал твою жизнь такой?
Может, сам ты виноват?
Что собрал вокруг солдат
И откинул тех людей
Кто любил тебя до сель
Может, любит и сейчас
Так цени же каждый час!
Кто же, все же виноват?
Что таишь в себе? Скажи!!!
Почему так много лжи?
Не держи себя так строго
Выбрал сам свою дорогу……
Как по ней в слепой тиши
Ты создал так много лжи?
И, зачем её создал?
Кто тебя на то толкал?
Или за руку кто вел?
Иль кто веником обмел?
И к несчастьям обмел он…
И проклял твой друг вдогон….
И не показывая виду
Ты таишь в себе обиду
И обижен ты на всех…
И вдруг друг украл успех
Да и дворник лучше всех
Вдруг на всех ты обозлился
С горя, взял вдруг и напился
В тир шагаешь ты теперь
Не попав не в одну цель
Повернул ты дуло в лоб…
Кто-то тихо шепчет стоп!
И тебя к себе маня
Кто-то спросит у тебя
Что таишь в себе? Скажи!!!
Почему так много лжи?
Не держи себя так строго
Не таи в себе так много
Выбрал сам свою дорогу
Больше выбрать ты не смог
Или выбор сделал бог
Или кто-нибудь другой
Сделал твою жизнь такой?
Может, сам ты виноват?
Что собрал вокруг солдат
И откинул тех людей
Кто любил тебя до сель
Может, любит и сейчас
Так цени же каждый час!
* * *
Время года - зима. На границах спокойствие. Сны
переполнены чем-то замужним, как вязким вареньем.
И глаза праотца наблюдают за дрожью блесны,
торжествующей втуне победу над щучьим веленьем.
Хлопни оземь хвостом, и в морозной декабрьской мгле
ты увидишь опричь своего неприкрытого срама -
полумесяц плывет в запыленном оконном стекле
над крестами Москвы, как лихая победа Ислама.
Куполов что голов, да и шпилей - что задранных ног.
Как за смертным порогом, где встречу друг другу
назначим,
где от пуза кумирен, градирен, кремлей, синагог,
где и сам ты хорош со своим минаретом стоячим.
Не купись на басах, не сорвись на глухой фистуле.
Коль не подлую власть, то самих мы себя переборем.
Застегни же зубчатую пасть. Ибо если лежать на столе,
то не все ли равно ошибиться крюком или морем.
Сочинения Иосифа Бродского.
Пушкинский фонд.
Санкт-Петербург, 1992.
Время года - зима. На границах спокойствие. Сны
переполнены чем-то замужним, как вязким вареньем.
И глаза праотца наблюдают за дрожью блесны,
торжествующей втуне победу над щучьим веленьем.
Хлопни оземь хвостом, и в морозной декабрьской мгле
ты увидишь опричь своего неприкрытого срама -
полумесяц плывет в запыленном оконном стекле
над крестами Москвы, как лихая победа Ислама.
Куполов что голов, да и шпилей - что задранных ног.
Как за смертным порогом, где встречу друг другу
назначим,
где от пуза кумирен, градирен, кремлей, синагог,
где и сам ты хорош со своим минаретом стоячим.
Не купись на басах, не сорвись на глухой фистуле.
Коль не подлую власть, то самих мы себя переборем.
Застегни же зубчатую пасть. Ибо если лежать на столе,
то не все ли равно ошибиться крюком или морем.
Сочинения Иосифа Бродского.
Пушкинский фонд.
Санкт-Петербург, 1992.
Госпожа Осень вступает в свои права,и меня охватывает чувство экстатического восторга... Возрадуемся же, Друзья!!!
[CИЕ - МОЕ ]
Юная Осень вскрывает признанья.
Сыплется ржавчиной лес...
Всё,что желает своих опознаний,
Кроется тайной завес.
Но я живая, желаньем живая,
Пусть бы опасть мне последним листом.
Тайной молчанья тебя провожаю-
Свидимся после,потом.
Огорченья мои - те же чахлые воды,
Где в бессильи скончается день.
Дождь зовёт - это песнь непогоды,
Так пойду,потоплю свою тень.
Юная Осень вскрывает желанья.
Хмурые тропы аллей...
Все, кто признает красу увяданья -
Ближе становятся к НЕЙ.
cентябь,2009
[CИЕ - МОЕ ]
Юная Осень вскрывает признанья.
Сыплется ржавчиной лес...
Всё,что желает своих опознаний,
Кроется тайной завес.
Но я живая, желаньем живая,
Пусть бы опасть мне последним листом.
Тайной молчанья тебя провожаю-
Свидимся после,потом.
Огорченья мои - те же чахлые воды,
Где в бессильи скончается день.
Дождь зовёт - это песнь непогоды,
Так пойду,потоплю свою тень.
Юная Осень вскрывает желанья.
Хмурые тропы аллей...
Все, кто признает красу увяданья -
Ближе становятся к НЕЙ.
cентябь,2009
Небольшая подборка японской поэзии на тему осени...
Какиномото Хитомаро
(конецVII –началоVIII века)
Средь гор осенних – клен такой прекрасный,
Густа листва ветвей – дороги не найти!
Где ты блуждаешь там?
Ищу тебя напрасно:
Мне неизвестны горные пути…
Опали листья алые у клена,
И с веткой яшмовой передо мной гонец.
Взглянул я на него –
И вспомнил
Те дни, когда я был еще с тобой!
Отикоти Мицунэ
Не думаю, что очень долги ночи
Осеннею порой,-
Давно идёт молва,
Что ночь и осенью короче,
Когда любимая твоя - с тобой!
Осенними полями я бродил,
Стал влажен от росы
Шёлк белых рукавов,
И ныне рукава промокшие мои
Благоухают запахом цветов!
Покоя не могу найти я и во сне
С тревожной думой не могу расстаться...
Весна и ночь...
Но снится нынче мне,
Что начали цветы повсюду осыпаться.
Хочу, чтоб знала ты,
Что в сердце нет упрека
За то, что ты надежду подала,
За то, что встречу обещала к сроку,
За то, что так жестоко предала!
Ах, осени туман - он не проходит,
Стоит недвижно, а в душе,
Где нет и проблеска,
Все замерло в тоске,
И даже небо дум - не хмурится в заботе.
Принцесса Кагами
Средь гор осенних
Скрытая листвою
Течет вода незримо в глубине...
Так знай, что я еще сильней тоскую,
Чем ты тоскуешь обо мне
Песня Ая Умакай
Когда исполненный печальной думы
Открою утром дверь,
Мне виден вдалеке
Сверкающий росой осенний хаги
Но это ни к чему уже теперь
Какиномото Хитомаро
(конецVII –началоVIII века)
Средь гор осенних – клен такой прекрасный,
Густа листва ветвей – дороги не найти!
Где ты блуждаешь там?
Ищу тебя напрасно:
Мне неизвестны горные пути…
Опали листья алые у клена,
И с веткой яшмовой передо мной гонец.
Взглянул я на него –
И вспомнил
Те дни, когда я был еще с тобой!
Отикоти Мицунэ
Не думаю, что очень долги ночи
Осеннею порой,-
Давно идёт молва,
Что ночь и осенью короче,
Когда любимая твоя - с тобой!
Осенними полями я бродил,
Стал влажен от росы
Шёлк белых рукавов,
И ныне рукава промокшие мои
Благоухают запахом цветов!
Покоя не могу найти я и во сне
С тревожной думой не могу расстаться...
Весна и ночь...
Но снится нынче мне,
Что начали цветы повсюду осыпаться.
Хочу, чтоб знала ты,
Что в сердце нет упрека
За то, что ты надежду подала,
За то, что встречу обещала к сроку,
За то, что так жестоко предала!
Ах, осени туман - он не проходит,
Стоит недвижно, а в душе,
Где нет и проблеска,
Все замерло в тоске,
И даже небо дум - не хмурится в заботе.
Принцесса Кагами
Средь гор осенних
Скрытая листвою
Течет вода незримо в глубине...
Так знай, что я еще сильней тоскую,
Чем ты тоскуешь обо мне
Песня Ая Умакай
Когда исполненный печальной думы
Открою утром дверь,
Мне виден вдалеке
Сверкающий росой осенний хаги
Но это ни к чему уже теперь
В прошлую пятницу проходил у нас в Воронеже поэтический фестиваль. Очень понравилась москвичка Катерина Кюне. Собственно, несколько стихотворений).
****
Молитва
я полная дура, Господи, я полная дура
как мне жить с этим, как мне жить с этим?
пошли мне ангела с фонариком в глубоком кармане
пусть развеет мой мрак, пусть посветит...
на миг я увижу всё как есть, Господи, всё увижу
но у меня же ужасная память, ужасная память
я все увидела, все поняла, но вот он взмахнул крылами
и остались одни только дыры, словно мыши прогрызли зубами
я полная дура, Господи, я полная дура
пошли мне еще одного ангела с аппаратом
пока первый ангел светит, пусть второй заснимет на пленку
и подарит снимок, буду хранить, от чужих буду прятать.
я увижу всё как есть, Господи, всё увижу
но ты же знаешь, какая я недотёпа, какая я недотёпа
выроню по пути, пролью первый попавшийся кофе
десять минут - и снимок негоден, снимок в клочья истрёпан
как мне жить с этим, как мне жить с этим?
пошли мне третьего ангела, пусть он носит снимок в кармане
пусть всегда ходит рядом и вынимает фото, когда попрошу
только если всегда со мной, скажи, как представить маме
ведь она сразу спросит, что это за мужик с крылами
а если мама взялась за дело, значит дело к свадьбе, но вначале стандартная процедура:
сколько лет? где работаете? и не пора ли вам пожениться?
а я ведь полная дура, Господи, я полная дура...
***
Прикосновения имеют запах...
Когда ты допьешь свой чай
уйдешь, не забыв в прихожей перчаток,
я пройду по квартире,
соберу в блюдце все твои отпечатки -
прозрачные лепестки,
разложу на окне сушиться.
Потом буду заваривать вместе с чаем
и пить твой запах...
Стану хранить под подушкой
и мне будет сниться,
как я сплю у тебя на ладони....
***
она, с душевной организацией исключительно тонкой,
влюблялась исключительно в утонченных подонков...
и после объяснения с очередным, над рюмкой, смешно икая
жаловалась простецкому, лучшему из друзей: "карма моя такая..."
"говорил ведь...", наливал ей еще, качал головой угрюмо
она выпивала и утыкалась в него, рыдая
он не шевелился. молчал. смотрел за окно... о чем он думал?
"не обо мне... не меня... не со мной... карма моя такая..."
***
****
Молитва
я полная дура, Господи, я полная дура
как мне жить с этим, как мне жить с этим?
пошли мне ангела с фонариком в глубоком кармане
пусть развеет мой мрак, пусть посветит...
на миг я увижу всё как есть, Господи, всё увижу
но у меня же ужасная память, ужасная память
я все увидела, все поняла, но вот он взмахнул крылами
и остались одни только дыры, словно мыши прогрызли зубами
я полная дура, Господи, я полная дура
пошли мне еще одного ангела с аппаратом
пока первый ангел светит, пусть второй заснимет на пленку
и подарит снимок, буду хранить, от чужих буду прятать.
я увижу всё как есть, Господи, всё увижу
но ты же знаешь, какая я недотёпа, какая я недотёпа
выроню по пути, пролью первый попавшийся кофе
десять минут - и снимок негоден, снимок в клочья истрёпан
как мне жить с этим, как мне жить с этим?
пошли мне третьего ангела, пусть он носит снимок в кармане
пусть всегда ходит рядом и вынимает фото, когда попрошу
только если всегда со мной, скажи, как представить маме
ведь она сразу спросит, что это за мужик с крылами
а если мама взялась за дело, значит дело к свадьбе, но вначале стандартная процедура:
сколько лет? где работаете? и не пора ли вам пожениться?
а я ведь полная дура, Господи, я полная дура...
***
Прикосновения имеют запах...
Когда ты допьешь свой чай
уйдешь, не забыв в прихожей перчаток,
я пройду по квартире,
соберу в блюдце все твои отпечатки -
прозрачные лепестки,
разложу на окне сушиться.
Потом буду заваривать вместе с чаем
и пить твой запах...
Стану хранить под подушкой
и мне будет сниться,
как я сплю у тебя на ладони....
***
она, с душевной организацией исключительно тонкой,
влюблялась исключительно в утонченных подонков...
и после объяснения с очередным, над рюмкой, смешно икая
жаловалась простецкому, лучшему из друзей: "карма моя такая..."
"говорил ведь...", наливал ей еще, качал головой угрюмо
она выпивала и утыкалась в него, рыдая
он не шевелился. молчал. смотрел за окно... о чем он думал?
"не обо мне... не меня... не со мной... карма моя такая..."
***
Одна В Темноте, заинтересовало, спасибо! 
Крис Аивер.
"Ноябрь"
Мысли привязаны
К ноябрю.
Сладко целует смелость.
-Пишешь?- мне говорят.
-Пою.
-Любишь?- мне говорят.
-Люблю.
И иногда надеюсь.
Осень проела меня
Насквозь.
Выучила, пропела.
Я приходил к тебе,
Словно гость.
Каждое слово мне было -
Гвоздь.
Я исчезал, как теперь
Пришлось,
Ставши белее мела.
Каменный, тихий
Теперь стою.
Юноша - ангел. Прелесть.
-Терпишь?- мне говорят.
-Люблю.
-Все воспеваешь её?
-Хриплю.
И иногда надеюсь.
"Бардачно" *в исполнении автора оно еще прекрасней*
Ангел носит потертую куртку и длинный хвост.
Через правый висок - побелённая жизнью прядь.
Он выходит из грязной каморки, прямой, как гвоздь
И толпа идиоток ломится в первый ряд.
Ангел ладит гитару и видит их всех насквозь,
Так что самые стойкие плавятся и горят.
По утрам на его этаже происходит гам.
Коммуналка внимает крикам, как всем святым.
-Окрутил мою дочку?! Так я её не отдам!
Еще скажешь спасибо, козёл, что ушел живым!..
Голос рвется: мамаше крики не по годам.
Ангел вымотан вдребадан и задёрган в дым.
Наконец, дотерпев до последней своей черты,
Ангел гонит мамашу и щелкает дверь на крюк.
Он давно не ребенок. Он знает, как жечь мосты,
Но лупцует обои, пока не приходит друг.
Друг бинтует и злится: "Ну что ты?! Ну что же ты!..
Тоже, повод нашел, из-за этих базарных сук..."
Астрид ходит к нему на концерты, как в божий храм,
Красит волосы и смеется, как херувим.
"Если, Боже, отдашь его мне - я тебе воздам."
Астрид реже заходит к матери и родным.
Ангел видит ее со сцены и тесный зал
Вдруг становится для него как дыра пустым.
Астрид пристально смотрит, как он завершает такт,
Отрешённо качая в руках свой четвертый бис.
Астрид всю ее жизнь невозможно хотелось так.
Ей не важно, что дома устали и извелись.
Ангел плещет глазами влюбленный густой коньяк,
Хоть друзья умоляют его не идти на риск.
Весь остаток концерта проносится, как в дыму.
Астрид едет глухой в бесконечно пустом такси.
"Почему не к тебе, идиотище?! Почему?!"
Он сжимается, как от боли: "И не проси..."
Ангел верит в нелепый шанс, что его поймут.
Астрид едет к подруге и падает там без сил.
Ася Галицкая
***
Запечатлеть в растёкшихся буквах
Мгновение хрупкой грусти.
В вишневых лепестков запахе
Задолженность кровной мести.
Из-за одежд драпированных
Легким движением кисти -
Просто, без лишнего шума,
Как проявление чувства.
Крис Аивер.
"Ноябрь"
Мысли привязаны
К ноябрю.
Сладко целует смелость.
-Пишешь?- мне говорят.
-Пою.
-Любишь?- мне говорят.
-Люблю.
И иногда надеюсь.
Осень проела меня
Насквозь.
Выучила, пропела.
Я приходил к тебе,
Словно гость.
Каждое слово мне было -
Гвоздь.
Я исчезал, как теперь
Пришлось,
Ставши белее мела.
Каменный, тихий
Теперь стою.
Юноша - ангел. Прелесть.
-Терпишь?- мне говорят.
-Люблю.
-Все воспеваешь её?
-Хриплю.
И иногда надеюсь.
"Бардачно" *в исполнении автора оно еще прекрасней*
Ангел носит потертую куртку и длинный хвост.
Через правый висок - побелённая жизнью прядь.
Он выходит из грязной каморки, прямой, как гвоздь
И толпа идиоток ломится в первый ряд.
Ангел ладит гитару и видит их всех насквозь,
Так что самые стойкие плавятся и горят.
По утрам на его этаже происходит гам.
Коммуналка внимает крикам, как всем святым.
-Окрутил мою дочку?! Так я её не отдам!
Еще скажешь спасибо, козёл, что ушел живым!..
Голос рвется: мамаше крики не по годам.
Ангел вымотан вдребадан и задёрган в дым.
Наконец, дотерпев до последней своей черты,
Ангел гонит мамашу и щелкает дверь на крюк.
Он давно не ребенок. Он знает, как жечь мосты,
Но лупцует обои, пока не приходит друг.
Друг бинтует и злится: "Ну что ты?! Ну что же ты!..
Тоже, повод нашел, из-за этих базарных сук..."
Астрид ходит к нему на концерты, как в божий храм,
Красит волосы и смеется, как херувим.
"Если, Боже, отдашь его мне - я тебе воздам."
Астрид реже заходит к матери и родным.
Ангел видит ее со сцены и тесный зал
Вдруг становится для него как дыра пустым.
Астрид пристально смотрит, как он завершает такт,
Отрешённо качая в руках свой четвертый бис.
Астрид всю ее жизнь невозможно хотелось так.
Ей не важно, что дома устали и извелись.
Ангел плещет глазами влюбленный густой коньяк,
Хоть друзья умоляют его не идти на риск.
Весь остаток концерта проносится, как в дыму.
Астрид едет глухой в бесконечно пустом такси.
"Почему не к тебе, идиотище?! Почему?!"
Он сжимается, как от боли: "И не проси..."
Ангел верит в нелепый шанс, что его поймут.
Астрид едет к подруге и падает там без сил.
Ася Галицкая
***
Запечатлеть в растёкшихся буквах
Мгновение хрупкой грусти.
В вишневых лепестков запахе
Задолженность кровной мести.
Из-за одежд драпированных
Легким движением кисти -
Просто, без лишнего шума,
Как проявление чувства.
Чеширский кот не за что 
Сергей Калугин, текст песни...
Это не жизнь!
Моя любовь сидит на кухне в фиолетовых клубах,
Я раздолбал её надежды молодые в пух и прах.
Она хотела к Авалону с белым лебедем лететь,
А ей приходится над грязной сковородкою корпеть.
Моя любовь сидит на кухне в фиолетовых клубах,
А я разлегся на диване и чешу себе пах.
Она мечтала о слиянии энергий инь и янь,
А вместо янь в соседней комнате валяется пьянь.
"Это не жизнь. - она думает, - это не жизнь!"
Нет, моя милая, именно вот это - жизнь!
Я еле-еле поднимаюсь, в темноте ищу штаны.
Обрушив кресло понимаю, что штаны не так важны.
Я открываю дверь на кухню, говорю: "Да ладно, брось!"
При этом локтем рефлекторно прикрываю себе нос.
"Это не жизнь! - она кричит мне, - Это не жизнь!"
Ох, моя милая, боюсь что это жизнь!
Потом мы курим с ней на пару до шести часов утра,
Мы так курили год назад и мы курили так вчера,
И до утра мы ищем корень наших горестей и бед,
И разумеется находим его именно во мне.
Но это жизнь, что поделаешь - жизнь!
Я не протестую, я знаю - жизнь.
Сергей Калугин, текст песни...
Это не жизнь!
Моя любовь сидит на кухне в фиолетовых клубах,
Я раздолбал её надежды молодые в пух и прах.
Она хотела к Авалону с белым лебедем лететь,
А ей приходится над грязной сковородкою корпеть.
Моя любовь сидит на кухне в фиолетовых клубах,
А я разлегся на диване и чешу себе пах.
Она мечтала о слиянии энергий инь и янь,
А вместо янь в соседней комнате валяется пьянь.
"Это не жизнь. - она думает, - это не жизнь!"
Нет, моя милая, именно вот это - жизнь!
Я еле-еле поднимаюсь, в темноте ищу штаны.
Обрушив кресло понимаю, что штаны не так важны.
Я открываю дверь на кухню, говорю: "Да ладно, брось!"
При этом локтем рефлекторно прикрываю себе нос.
"Это не жизнь! - она кричит мне, - Это не жизнь!"
Ох, моя милая, боюсь что это жизнь!
Потом мы курим с ней на пару до шести часов утра,
Мы так курили год назад и мы курили так вчера,
И до утра мы ищем корень наших горестей и бед,
И разумеется находим его именно во мне.
Но это жизнь, что поделаешь - жизнь!
Я не протестую, я знаю - жизнь.
Одна В Темноте
обожаю эту песню!!! Еще "Адель" у них точь-в-точь ей под стать .
обожаю эту песню!!! Еще "Адель" у них точь-в-точь ей под стать
.
Да, Калугин приятен во всех отношений...
Генрих Гейне. Очень люблю эти два стихотворения:
«В мае»
Друзья, которых любил я в былом,
Они отплатили мне худшим злом.
И сердце разбито; но солнце мая
Снова смеется, весну встречая.
Цветет весна. В зеленых лесах
Звенит веселое пенье птах;
Цветы и девушки, смех у них ясен —
О мир прекрасный, ты ужасен!
Я Орк подземный теперь хвалю,
Контраст не ранит там душу мою;
Сердцам страдающим полный отдых
Там, под землею, в стигийских водах.
Меланхолически Стикс звучит,
Пустынно карканье стимфалид,
И фурий пенье — визг и вой,
И Цербера лай над головой —
Мучительно ладят с несчастьем людей, -
В печальной долине, в царстве теней,
В проклятых владениях Прозерпины
С нашим страданием строй единый.
Но здесь, наверху, о, как жестоко
Розы и солнце ранят око!
И майский и райский воздух ясен —
О мир прекрасный, ты ужасен!
«Вечность, ох, как ты долга!»
Вечность, ох, как ты долга!
Потерял векам я счет.
Долго жарюсь я, но ад
До сих пор жаркого ждет.
Вечность, ох, как ты долга!
Потерял векам я счет.
Но однажды и меня
Черт с костями уплетет.
Грубости средневековья
Вытеснил расцвет искусства,
Просвещенью служит ныне
Главным образом рояль.
А железные дороги
Укрепляют наши семьи —
Ведь они нам помогают
Жить подальше от родных.
Жалко только, что сухотка
Моего спинного мозга
Скоро вынудит покинуть
Этот прогрессивный мир.
Час за часом, дни и годы,
Как улитки-тихоходы,
Те, чьи рожки вдаль простерты,
Груз влачат свой полумертвый.
Лишь порой, в пустотах дали,
Лишь порой, сквозь мглу печали,
Свет блеснет неповторимый,
Как глаза моей любимой.
Но в одно мгновенье ока —
Нет виденья, и глубоко
Погружаюсь я в сознанье
Всей бездонности страданья.
«В мае»
Друзья, которых любил я в былом,
Они отплатили мне худшим злом.
И сердце разбито; но солнце мая
Снова смеется, весну встречая.
Цветет весна. В зеленых лесах
Звенит веселое пенье птах;
Цветы и девушки, смех у них ясен —
О мир прекрасный, ты ужасен!
Я Орк подземный теперь хвалю,
Контраст не ранит там душу мою;
Сердцам страдающим полный отдых
Там, под землею, в стигийских водах.
Меланхолически Стикс звучит,
Пустынно карканье стимфалид,
И фурий пенье — визг и вой,
И Цербера лай над головой —
Мучительно ладят с несчастьем людей, -
В печальной долине, в царстве теней,
В проклятых владениях Прозерпины
С нашим страданием строй единый.
Но здесь, наверху, о, как жестоко
Розы и солнце ранят око!
И майский и райский воздух ясен —
О мир прекрасный, ты ужасен!
«Вечность, ох, как ты долга!»
Вечность, ох, как ты долга!
Потерял векам я счет.
Долго жарюсь я, но ад
До сих пор жаркого ждет.
Вечность, ох, как ты долга!
Потерял векам я счет.
Но однажды и меня
Черт с костями уплетет.
Грубости средневековья
Вытеснил расцвет искусства,
Просвещенью служит ныне
Главным образом рояль.
А железные дороги
Укрепляют наши семьи —
Ведь они нам помогают
Жить подальше от родных.
Жалко только, что сухотка
Моего спинного мозга
Скоро вынудит покинуть
Этот прогрессивный мир.
Час за часом, дни и годы,
Как улитки-тихоходы,
Те, чьи рожки вдаль простерты,
Груз влачат свой полумертвый.
Лишь порой, в пустотах дали,
Лишь порой, сквозь мглу печали,
Свет блеснет неповторимый,
Как глаза моей любимой.
Но в одно мгновенье ока —
Нет виденья, и глубоко
Погружаюсь я в сознанье
Всей бездонности страданья.
Вера Павлова
***
Буду писать тебе письма,
в которых не будет ни слова
кокетства, игры, бравады,
лести, неправды, фальши,
жалобы, наглости, злобы,
умствованья, юродства...
Буду писать тебе письма,
в которых не будет ни слова.
***
продаётся родина
пианино
чёрное потёртое
две педали
только что настроено
строй не держит
сто рублей измайлово
самовывоз
***
Священный ужас, с которым в одиннадцать лет
кричишь, глотая слезы: Мама, ты дура!
Потому что лучше неё никого нет,
а её не будет. Всё прочее - литература.
***
Сказать, как выглядит счастье? -
негаснущая фотовспышка.
Сказать, как вынести счастье? -
Как дочь из горящего дома.
Сказать, чем кончится счастье? -
Приездом пожарной машины.
Сказать, чем кончится сказка? -
Пожарный и я поженились.
***
Буду писать тебе письма,
в которых не будет ни слова
кокетства, игры, бравады,
лести, неправды, фальши,
жалобы, наглости, злобы,
умствованья, юродства...
Буду писать тебе письма,
в которых не будет ни слова.
***
продаётся родина
пианино
чёрное потёртое
две педали
только что настроено
строй не держит
сто рублей измайлово
самовывоз
***
Священный ужас, с которым в одиннадцать лет
кричишь, глотая слезы: Мама, ты дура!
Потому что лучше неё никого нет,
а её не будет. Всё прочее - литература.
***
Сказать, как выглядит счастье? -
негаснущая фотовспышка.
Сказать, как вынести счастье? -
Как дочь из горящего дома.
Сказать, чем кончится счастье? -
Приездом пожарной машины.
Сказать, чем кончится сказка? -
Пожарный и я поженились.
Стихотворения-"пирожки" (современный литературный жанр).
"ПИРОЖОК - это законченное четверостишие БЕЗ рифмы, БЕЗ больших букв (только строчные), БЕЗ знаков препинания, четырехстопным ямбом, количество слогов в строках (9-8-9-8)."
Сохас
люблю читать тупые книжки
недавно острую читал
так весь порезался и больше
читать такие не хочу
philigon
что ж вы проникли подсудимый
на территорию кремля
переоделись президентом
в стране порядок навели
strrrangerrr
сегодня ночью кто то помер
и просто счастлив что теперь
платить не нужно за квартиру
а лишь за вечность и за свет
karim_abdul
вот так полюбишь человека
а жить ему осталось час
поэтому олег не смотрит
полнометражное кино
supposedly_me
нашел зеленого котенка
когда выбрасывал кровать
да только детство не вернется
и уж тем более сейчас
zh
какую книгу ни открою
везде один и тот же текст
сказал олег и затерялся
среди коробок с тиражом
karim_abdul
когда земную жизнь окончу
попробую еще разок
но уровень возьму сложнее
камбоджа семьдесят шестой
Сохас
проходит жизнь а я останусь
идёт работа я стою
но снег пошол и я душою
идти желаю вместе с ним
Сохас
я позвоню тебе с дороги
в свой колокольчик на ноге
а ты ложись на землю ухом
и слушай звук моих шагов
Дуремар
катился колобок по лесу
пел песню он закрыв глаза
а как с открытыми катиться
когда ты катишься лицом
pokemonzza
бежит молочный поросёнок
по скотобойному двору
он видел смерть и все седые
щетинки на его спине
Сохас
мы все пошли на звуки капель
а это капала слюна
какогото большого зверя
который замер в темноте
Сохас
в воде варились три пельменя
один был бел как молоко
второй был синим словно небо
а третий красным словно смерть
Сохас
а я однажды был на кубе
сказал коллегам алексей
фигня вот я была на шаре
сказала дочка пикассо
Сохас
олег назвал оксану дурой
и тут же это доказал
посредством очень сложных формул
но их она не поняла
Дуремар
как мудрый говорит дальтоник
жизнь это радуги дуга
всегда за черною и серой
полоска белая идет
yapavlik
искусствоведов группа тихо
восторженно глядит на холст
и вдруг один седой и строгий
отчетливо сказал говно
lieber_augustin
отдал бы я тебе зарплату
да дорог нынче кокаин
а ты опять просадишь деньги
на хлеб и детям молоко
karim_abdul
почтенный старый математик
среди могил бредет ворчит
элементарные задачи
здесь минус сорок например
strrrangerrr
глеб сообщил что он недавно
старушке наколол дрова
так ты тимуровец спросил я
татуировщик говорит
savta_le
ходила вправду на медведя
писатель агния барто
но про оторванную лапу
конечно полная херня
Сохас
сидели сфинктеры в пустыне
и путников съедали всех
и никаких причём загадок
не задавали никому
vera
к обеду подали лошадку
она лежала на боку
и прямо в душу мне смотрели
её печёные глаза
sister_tabl
когда ты рухнул с небоскреба
то напоследок представляй
что стартовал в открытый космос
и бац башкою в небосвод
Сохас
в мытищах помнят иисуса
он там проехал на осле
в объезд какойто страшной пробки
на въезде в иерусалим
al cogol
напала банда иисусов
на поселенье мертвецов
всех поголовно оживили
и даже женщин и детей
ironichna_osoba
мне говорили ленин умер
мне говорили умер бог
но я заплакал лишь услышав
что дедмороза тоже нет
ironichna_osoba
иван мечтал про красный галстук
бульдога саблю барабан
но он родился в девяностых
где покемоны и бычьё
akiv_2
зачем нужны мне десять пальцев
когда раскинуть негде их
и даже одинокий средний
слабо на людях показать
prosto_sanches
мой первый выезд за границу
был полон чувства дежавю
таким родным таким знакомым
мне показался гондурас
Сохас
вы первый посетитель бога
сказал архангел гавриил
а как же остальные люди
а остальные не пошли
Сохас
казалось бы зачем нам деньги
бродягам странникам волхвам
но ими набиваешь обувь
и ноги сразу в теплоте
Сохас
а кто стучится к нам в ракету
прижался николай к петру
не знаю открывать не будем
и вряд ли это человек
Сохас
сидит лежачий полицейский
на утренней планёрке он
ждёт разнарядку от начальства
куда ложиться и когда
дядюшКаа
в кругу весёлых беззаботных
и жызнерадостных людей
пётр одинок к нему вернулась
жена с собакой и детьми
zh
олег писал что видел надпись
в столовой для глухонемых
большую надпись над столами
когда я ем я как всегда
al cogol
я иностранец из нью йорка
и вот что я хочу спросить
вот эта надпись на заборе
как переводится она
карим_абдул
оксана говорит спасибо
прощаясь утром у дверей
мне никогда так не бывало
с одним мужчиной хорошо
philigon
на свадьбе гости веселились,
кричали горько пей до дна,
и только диссидент Геннадий
держал плакат долой режим
supposedly_me
когда конец всему начнется
и станут ангелы трубить
и закричу я тоже дайте
мне такую же трубу
bucho
весенний праздник харакири
василий в среду посетил
японцев насмотрелся вволю
и сам попробовал чуть чуть
DjFedos
василий просит сисадмина
вводить помедленней пароль
не закрывать руками клаву
и головою монитор
Сохас
я несмешной занудный клоун
когда по сцене я скачу
в своём жабо то в полном зале
лишь редкий кашель в тишине
Сохас
хочу любить и быть любимой
сказал олег и замолчал
молчал в ответ военный доктор
молчал военный комиссар
Сохас
сидели люди в интернете
и вдруг один из них сказал
пойду зайду проверю тело
в реальный мир на пять минут
Сохас
а здесь конец земного шара
сказал туристам проводник
и камень осторожно в космос
носком ботинка подтолкнул
vera
и я умру какое счастье
и это будет навсегда
и после этого плохого
уже не будет ничего
Сохас
я ухожу сказала ольга
ты мрачный скушный человек
а я сказал про свет в прихожей
чтоб погасила за собой
Сохас
а смерть нечаянно нагрянет
когда её совсем не ждёшь
и каждый вечер сразу станет
вдруг удивительно плохой
Сохас
геннадий розовую кофту
хотел купить почти купил
но посоветовался в цехе
отговорили мужики
tequilaman
гляжу в стиральную машину
и замечаю как плывут
страница с адресом прописки
и восемь тысячных купюр
Сохас
на именинах пили водку
и танцевали на столе
но тут пришли интеллигенты
и книги в сумках принесли
Сохас
живут как будто всё понятно
едят работают молчат
задумайтесь ведь не понятно
на самом деле ничего
bucho
исус спросил у николая
чего ты хочешь человек
проходит день неделя месяц
а николай всё говорит
zajushka
считает такты машинально
в метро нетрезвый литаврист
на сто двадцатом пересадка
на двесьти пятом выходить
Сохас
зашлась в оргазме пианистка
в тумане ноты и рояль
а ей играть ещё фермату
пятнадцать тактов и финал
Сохас
басисты оживлённо спорят
а сколько существует нот
один кричит их пять как пальцев
другой четыре сколько струн
Сохас
басист попал в четыре ноты
а в две другие не попал
но так как этого не понял
то не расстроился совсем
Сохас
я с корешами слушал шнитке
до поздней ночи в гараже
и руки от переживаний
смотри трясутся до сих пор
vera
присел в антракте за литаврой
и обнаружил что не я
один такой на свете умный
чтоб за литаврами присесть
дядюшКаа
я был последним идиотом
я тридцать лет стоял в хвосте
но постепенно продвигался
теперь я первый идиот
Сохас
по улицам московским едет
всегоуборочный комбайн
и там где он проехал сразу
не остаётся ничего
succus
когда снимаетесь на паспорт
то помните скорей всего
та фотография и будет
у вас на мраморной плите
succus
оксана думает что если
все делать чуточку быстрей
то перед смертью будет время
поделать что нибудь еще
Сохас
по математике геннадий
вчера семёрку получил
учитель видимо не очень
сам в математике силён
Сохас
колдун стоит на остановке
и понимает если он
закурит то придёт автобус
а не закурит не придёт
vera
нашол неверную дорогу
ее в блокнот зарисовал
чтоб в нужный час не ошибиться
и указать ее врагам
bucho
в маршрутку прыг а места нету
зырк в кошелёк а он пустой
на остановке раз и мимо
в окошко глядь а там сентябрь
Сохас
не обещайте деве юной
любови вечной на земле
а обещайте старой дяде
на небе моментально смерть
vera
любила зоя гражданина
который зою не любил
отсюдова страниц пятнадцать
удачных зоиных стихов
Сохас
что там в москве спросила ольга
а ничего сказал семён
и показал пустую карту
москвы без улиц и домов
Сохас
я изобрёл большую бомбу
и людям подарил её
берите пользуйтесь играйте
на кнопки нажимайте все
оман
давайте встретимся татьяна
я буду в сереньких штанах
они высокие и я их
застегиваю на груди
Сохас
побудь со мною перед смертью
оксану просит алексей
я не могу я записалась
на шесть часов на маникюр
оман
вот небо падает на город
на транспорт на дома а я
смотрю как люди это небо
ногами втаптывают в грязь
vera
пришол к нам врач безумеолог
проверил всех нашол своих
собрал их в комнате под лифтом
оттуда пение и смех
"ПИРОЖОК - это законченное четверостишие БЕЗ рифмы, БЕЗ больших букв (только строчные), БЕЗ знаков препинания, четырехстопным ямбом, количество слогов в строках (9-8-9-8)."
Сохас
люблю читать тупые книжки
недавно острую читал
так весь порезался и больше
читать такие не хочу
philigon
что ж вы проникли подсудимый
на территорию кремля
переоделись президентом
в стране порядок навели
strrrangerrr
сегодня ночью кто то помер
и просто счастлив что теперь
платить не нужно за квартиру
а лишь за вечность и за свет
karim_abdul
вот так полюбишь человека
а жить ему осталось час
поэтому олег не смотрит
полнометражное кино
supposedly_me
нашел зеленого котенка
когда выбрасывал кровать
да только детство не вернется
и уж тем более сейчас
zh
какую книгу ни открою
везде один и тот же текст
сказал олег и затерялся
среди коробок с тиражом
karim_abdul
когда земную жизнь окончу
попробую еще разок
но уровень возьму сложнее
камбоджа семьдесят шестой
Сохас
проходит жизнь а я останусь
идёт работа я стою
но снег пошол и я душою
идти желаю вместе с ним
Сохас
я позвоню тебе с дороги
в свой колокольчик на ноге
а ты ложись на землю ухом
и слушай звук моих шагов
Дуремар
катился колобок по лесу
пел песню он закрыв глаза
а как с открытыми катиться
когда ты катишься лицом
pokemonzza
бежит молочный поросёнок
по скотобойному двору
он видел смерть и все седые
щетинки на его спине
Сохас
мы все пошли на звуки капель
а это капала слюна
какогото большого зверя
который замер в темноте
Сохас
в воде варились три пельменя
один был бел как молоко
второй был синим словно небо
а третий красным словно смерть
Сохас
а я однажды был на кубе
сказал коллегам алексей
фигня вот я была на шаре
сказала дочка пикассо
Сохас
олег назвал оксану дурой
и тут же это доказал
посредством очень сложных формул
но их она не поняла
Дуремар
как мудрый говорит дальтоник
жизнь это радуги дуга
всегда за черною и серой
полоска белая идет
yapavlik
искусствоведов группа тихо
восторженно глядит на холст
и вдруг один седой и строгий
отчетливо сказал говно
lieber_augustin
отдал бы я тебе зарплату
да дорог нынче кокаин
а ты опять просадишь деньги
на хлеб и детям молоко
karim_abdul
почтенный старый математик
среди могил бредет ворчит
элементарные задачи
здесь минус сорок например
strrrangerrr
глеб сообщил что он недавно
старушке наколол дрова
так ты тимуровец спросил я
татуировщик говорит
savta_le
ходила вправду на медведя
писатель агния барто
но про оторванную лапу
конечно полная херня
Сохас
сидели сфинктеры в пустыне
и путников съедали всех
и никаких причём загадок
не задавали никому
vera
к обеду подали лошадку
она лежала на боку
и прямо в душу мне смотрели
её печёные глаза
sister_tabl
когда ты рухнул с небоскреба
то напоследок представляй
что стартовал в открытый космос
и бац башкою в небосвод
Сохас
в мытищах помнят иисуса
он там проехал на осле
в объезд какойто страшной пробки
на въезде в иерусалим
al cogol
напала банда иисусов
на поселенье мертвецов
всех поголовно оживили
и даже женщин и детей
ironichna_osoba
мне говорили ленин умер
мне говорили умер бог
но я заплакал лишь услышав
что дедмороза тоже нет
ironichna_osoba
иван мечтал про красный галстук
бульдога саблю барабан
но он родился в девяностых
где покемоны и бычьё
akiv_2
зачем нужны мне десять пальцев
когда раскинуть негде их
и даже одинокий средний
слабо на людях показать
prosto_sanches
мой первый выезд за границу
был полон чувства дежавю
таким родным таким знакомым
мне показался гондурас
Сохас
вы первый посетитель бога
сказал архангел гавриил
а как же остальные люди
а остальные не пошли
Сохас
казалось бы зачем нам деньги
бродягам странникам волхвам
но ими набиваешь обувь
и ноги сразу в теплоте
Сохас
а кто стучится к нам в ракету
прижался николай к петру
не знаю открывать не будем
и вряд ли это человек
Сохас
сидит лежачий полицейский
на утренней планёрке он
ждёт разнарядку от начальства
куда ложиться и когда
дядюшКаа
в кругу весёлых беззаботных
и жызнерадостных людей
пётр одинок к нему вернулась
жена с собакой и детьми
zh
олег писал что видел надпись
в столовой для глухонемых
большую надпись над столами
когда я ем я как всегда
al cogol
я иностранец из нью йорка
и вот что я хочу спросить
вот эта надпись на заборе
как переводится она
карим_абдул
оксана говорит спасибо
прощаясь утром у дверей
мне никогда так не бывало
с одним мужчиной хорошо
philigon
на свадьбе гости веселились,
кричали горько пей до дна,
и только диссидент Геннадий
держал плакат долой режим
supposedly_me
когда конец всему начнется
и станут ангелы трубить
и закричу я тоже дайте
мне такую же трубу
bucho
весенний праздник харакири
василий в среду посетил
японцев насмотрелся вволю
и сам попробовал чуть чуть
DjFedos
василий просит сисадмина
вводить помедленней пароль
не закрывать руками клаву
и головою монитор
Сохас
я несмешной занудный клоун
когда по сцене я скачу
в своём жабо то в полном зале
лишь редкий кашель в тишине
Сохас
хочу любить и быть любимой
сказал олег и замолчал
молчал в ответ военный доктор
молчал военный комиссар
Сохас
сидели люди в интернете
и вдруг один из них сказал
пойду зайду проверю тело
в реальный мир на пять минут
Сохас
а здесь конец земного шара
сказал туристам проводник
и камень осторожно в космос
носком ботинка подтолкнул
vera
и я умру какое счастье
и это будет навсегда
и после этого плохого
уже не будет ничего
Сохас
я ухожу сказала ольга
ты мрачный скушный человек
а я сказал про свет в прихожей
чтоб погасила за собой
Сохас
а смерть нечаянно нагрянет
когда её совсем не ждёшь
и каждый вечер сразу станет
вдруг удивительно плохой
Сохас
геннадий розовую кофту
хотел купить почти купил
но посоветовался в цехе
отговорили мужики
tequilaman
гляжу в стиральную машину
и замечаю как плывут
страница с адресом прописки
и восемь тысячных купюр
Сохас
на именинах пили водку
и танцевали на столе
но тут пришли интеллигенты
и книги в сумках принесли
Сохас
живут как будто всё понятно
едят работают молчат
задумайтесь ведь не понятно
на самом деле ничего
bucho
исус спросил у николая
чего ты хочешь человек
проходит день неделя месяц
а николай всё говорит
zajushka
считает такты машинально
в метро нетрезвый литаврист
на сто двадцатом пересадка
на двесьти пятом выходить
Сохас
зашлась в оргазме пианистка
в тумане ноты и рояль
а ей играть ещё фермату
пятнадцать тактов и финал
Сохас
басисты оживлённо спорят
а сколько существует нот
один кричит их пять как пальцев
другой четыре сколько струн
Сохас
басист попал в четыре ноты
а в две другие не попал
но так как этого не понял
то не расстроился совсем
Сохас
я с корешами слушал шнитке
до поздней ночи в гараже
и руки от переживаний
смотри трясутся до сих пор
vera
присел в антракте за литаврой
и обнаружил что не я
один такой на свете умный
чтоб за литаврами присесть
дядюшКаа
я был последним идиотом
я тридцать лет стоял в хвосте
но постепенно продвигался
теперь я первый идиот
Сохас
по улицам московским едет
всегоуборочный комбайн
и там где он проехал сразу
не остаётся ничего
succus
когда снимаетесь на паспорт
то помните скорей всего
та фотография и будет
у вас на мраморной плите
succus
оксана думает что если
все делать чуточку быстрей
то перед смертью будет время
поделать что нибудь еще
Сохас
по математике геннадий
вчера семёрку получил
учитель видимо не очень
сам в математике силён
Сохас
колдун стоит на остановке
и понимает если он
закурит то придёт автобус
а не закурит не придёт
vera
нашол неверную дорогу
ее в блокнот зарисовал
чтоб в нужный час не ошибиться
и указать ее врагам
bucho
в маршрутку прыг а места нету
зырк в кошелёк а он пустой
на остановке раз и мимо
в окошко глядь а там сентябрь
Сохас
не обещайте деве юной
любови вечной на земле
а обещайте старой дяде
на небе моментально смерть
vera
любила зоя гражданина
который зою не любил
отсюдова страниц пятнадцать
удачных зоиных стихов
Сохас
что там в москве спросила ольга
а ничего сказал семён
и показал пустую карту
москвы без улиц и домов
Сохас
я изобрёл большую бомбу
и людям подарил её
берите пользуйтесь играйте
на кнопки нажимайте все
оман
давайте встретимся татьяна
я буду в сереньких штанах
они высокие и я их
застегиваю на груди
Сохас
побудь со мною перед смертью
оксану просит алексей
я не могу я записалась
на шесть часов на маникюр
оман
вот небо падает на город
на транспорт на дома а я
смотрю как люди это небо
ногами втаптывают в грязь
vera
пришол к нам врач безумеолог
проверил всех нашол своих
собрал их в комнате под лифтом
оттуда пение и смех
Какой интересный жанр!
WitchKa, темы классные! Я даже посмеялась
Чьё это творение?
WitchKa, темы классные! Я даже посмеялась
Чьё это творение?
a kappella,
имя автора каждого четверостишия написано перед самим четверостишием).
Так первое написал человек под ником Сохас, второе - некто под ником philigon, а посленее - некая vera.
Такой уж он жанр - интернетовский, полу игровой.
Коллекция пирожков взята у хорошей знакомой, любовно насобиравшей их по поэтическим форумам.
имя автора каждого четверостишия написано перед самим четверостишием).
Так первое написал человек под ником Сохас, второе - некто под ником philigon, а посленее - некая vera.
Такой уж он жанр - интернетовский, полу игровой.
Коллекция пирожков взята у хорошей знакомой, любовно насобиравшей их по поэтическим форумам.
WitchKa
О_О ахаха! А я думала, что это названия )) хотела ещё спросить. чем человек руководствовался давая такие порой повторяющиеся названия
Цитата(WitchKa @ 9.02.2011 - 07:21)
имя автора каждого четверостишия написано перед самим четверостишием).
О_О ахаха! А я думала, что это названия )) хотела ещё спросить. чем человек руководствовался давая такие порой повторяющиеся названия
Д.Быков
Диалог
— Как мы любим себя! Как жалеем!
Как бронируем место в раю!
Как убого, как жалко лелеем
Угнетенность, отдельность свою!
Сотню раз запятнавшись обманом,
Двести раз растворившись в чужом —
Как любуемся собственным кланом,
Как надежно его бережем!
Как, ответ заменив многоточьем,
Умолчаньем, сравненьем хромым,
Мы себе обреченность пророчим
И свою уязвленность храним!
Как, последнее робко припрятав,
Выбирая вождей и связных,
Люто любим своих супостатов —
Ибо кто бы мы были без них?
Мы, противники кормчих и зодчих,
В вечном страхе, в холодном поту,
Поднимавшие голову тотчас,
Как с неё убирали пяту,
Здесь, где главная наша заслуга —
Усмехаться искусанным ртом, —
Как мы все-таки любим…
— Друг друга!
Это все перевесит потом.
Как-то спокойно я вышел из ада…
Как-то спокойно я вышел из ада,
Ужас распада легко перенес.
Только теперь заболело, как надо.
Так я и думал. Отходит наркоз.
Выдержал, вынес — теперь настигает:
Крутит суставы, ломает костяк?
Можно кричать — говорят, помогает.
Господи, Господи, больно-то как!
Господи, разве бы муку разрыва
Снес я, когда бы не впал в забытье,
Если бы милость твоя не размыла,
Не притупила сознанье мое!
Гол, как сокол. Перекатною голью
Гордость последняя в голос скулит.
Сердце чужою, фантомною болью,
Болью оборванной жизни болит.
Господи Боже, не этой ли мукой
Будет по смерти томиться душа,
Вечной тревогой, последней разлукой,
Всей мировою печалью дыша,
Низко летя над речною излукой,
Мокрой травой, полосой камыша?
Мелкие дрязги, постылая проза,
Быт — ненадежнейшая из защит, —
Все, что служило подобьем наркоза,
Дымкой пустой от неё отлетит.
Разом остатки надежды теряя,
Взмоет она на вселенский сквозняк
И полетит над землей, повторяя:
"Господи, Господи, больно-то как!"
Диалог
— Как мы любим себя! Как жалеем!
Как бронируем место в раю!
Как убого, как жалко лелеем
Угнетенность, отдельность свою!
Сотню раз запятнавшись обманом,
Двести раз растворившись в чужом —
Как любуемся собственным кланом,
Как надежно его бережем!
Как, ответ заменив многоточьем,
Умолчаньем, сравненьем хромым,
Мы себе обреченность пророчим
И свою уязвленность храним!
Как, последнее робко припрятав,
Выбирая вождей и связных,
Люто любим своих супостатов —
Ибо кто бы мы были без них?
Мы, противники кормчих и зодчих,
В вечном страхе, в холодном поту,
Поднимавшие голову тотчас,
Как с неё убирали пяту,
Здесь, где главная наша заслуга —
Усмехаться искусанным ртом, —
Как мы все-таки любим…
— Друг друга!
Это все перевесит потом.
Как-то спокойно я вышел из ада…
Как-то спокойно я вышел из ада,
Ужас распада легко перенес.
Только теперь заболело, как надо.
Так я и думал. Отходит наркоз.
Выдержал, вынес — теперь настигает:
Крутит суставы, ломает костяк?
Можно кричать — говорят, помогает.
Господи, Господи, больно-то как!
Господи, разве бы муку разрыва
Снес я, когда бы не впал в забытье,
Если бы милость твоя не размыла,
Не притупила сознанье мое!
Гол, как сокол. Перекатною голью
Гордость последняя в голос скулит.
Сердце чужою, фантомною болью,
Болью оборванной жизни болит.
Господи Боже, не этой ли мукой
Будет по смерти томиться душа,
Вечной тревогой, последней разлукой,
Всей мировою печалью дыша,
Низко летя над речною излукой,
Мокрой травой, полосой камыша?
Мелкие дрязги, постылая проза,
Быт — ненадежнейшая из защит, —
Все, что служило подобьем наркоза,
Дымкой пустой от неё отлетит.
Разом остатки надежды теряя,
Взмоет она на вселенский сквозняк
И полетит над землей, повторяя:
"Господи, Господи, больно-то как!"
К сожалению, автора не знаю. Но очень понравилось.
Брожу один сегодня я
По лесу, полному тоскою
Тоска на сердце у меня:
Я заболел тобою
Мне тяжко думать о тебе:
Твой образ, ласковый и нежный,
Как жаль .. он не в моей судьбе,
Любовь к тебе безбрежна.
Ты где-то там, где-то вдали
И не со мной рассвет ты встретишь
Моя ошибка? .. ну прости!
На письма не ответишь...
Как тяжело тобой страдать,
И это бесполезно.
Со мной гулять, меня видать
Тебе не интересно
Свои проблемы у тебя
Живешь своей мечтою
Тебе совсем не нужен я,
А я живу тобою
Тот поцелуй, который был,
Я часто вспоминаю.
Уже тогда тебя любил,
Того не понимая.
Простил бы всё, наверно, я..
Я все тебе прощаю
Но знаю: не простишь меня
О, милая, родная.
Кроме тебя не нужен мне
Вообще никто на свете
Я так скучаю по тебе!
Прошу тебя, ответь мне..
Брожу один сегодня я
По лесу, полному тоскою
Тоска на сердце у меня:
Я заболел тобою
Мне тяжко думать о тебе:
Твой образ, ласковый и нежный,
Как жаль .. он не в моей судьбе,
Любовь к тебе безбрежна.
Ты где-то там, где-то вдали
И не со мной рассвет ты встретишь
Моя ошибка? .. ну прости!
На письма не ответишь...
Как тяжело тобой страдать,
И это бесполезно.
Со мной гулять, меня видать
Тебе не интересно
Свои проблемы у тебя
Живешь своей мечтою
Тебе совсем не нужен я,
А я живу тобою
Тот поцелуй, который был,
Я часто вспоминаю.
Уже тогда тебя любил,
Того не понимая.
Простил бы всё, наверно, я..
Я все тебе прощаю
Но знаю: не простишь меня
О, милая, родная.
Кроме тебя не нужен мне
Вообще никто на свете
Я так скучаю по тебе!
Прошу тебя, ответь мне..
В последнее время зачитываюсь поэзией Есенина. Одно из моих любимых стихотворений:
Мне грустно на тебя смотреть…
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.
Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.
Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только желтый тлен и сырость.
Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.
Смешная жизнь, смешной разлад.
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости.
Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада...
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.
1923
Мне грустно на тебя смотреть…
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.
Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.
Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только желтый тлен и сырость.
Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.
Смешная жизнь, смешной разлад.
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости.
Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада...
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.
1923
Один из самых любимых поэтов-декадентов:
Поплавский Борис Юлианович (1903-1935)
ЧЕРНЫЙ ЗАЯЦ
Гаснет пламя елки, тихо в зале.
В темной детской спит герой умаясь.
А с карниза красными глазами
Неподвижно смотрит снежный заяц.
Снег летит с небес сплошной стеною,
Фонари гуляют в белых шапках.
В поле, с керосиновой луною,
Паровоз бежит на красных лапках.
Горы-волны ходят в океане.
С островов гудят сирены грозно.
И большой корабль затертый льдами
Накренясь лежит под флагом звездным.
Там в каюте граммофон играет.
И друзья танцуют в полумраке.
Путаясь в ногах собаки лают.
К кораблю летит скелет во фраке.
У него в руке луна и роза,
А в другой письмо где желтый локон,
Сквозь узоры звездного мороза
Ангелы за ним следят из окон.
Никому войдя мешать не станет.
Вежливо рукой танцоров тронет,
А когда ночное солнце встанет
Лед растает и корабль утонет.
Только звездный флаг на белой льдине
В южном море с палубы узнают.
И фуражки офицеры снимут.
Краткий выстрел в море отпылает.
Страшный заяц с красными глазами
За двойным стеклом, замысловатым,
Хитро смотрит: гаснет елка в зале.
Мертвый лысый мальчик спит в кровати
1928?
Поплавский Борис Юлианович (1903-1935)
ЧЕРНЫЙ ЗАЯЦ
Гаснет пламя елки, тихо в зале.
В темной детской спит герой умаясь.
А с карниза красными глазами
Неподвижно смотрит снежный заяц.
Снег летит с небес сплошной стеною,
Фонари гуляют в белых шапках.
В поле, с керосиновой луною,
Паровоз бежит на красных лапках.
Горы-волны ходят в океане.
С островов гудят сирены грозно.
И большой корабль затертый льдами
Накренясь лежит под флагом звездным.
Там в каюте граммофон играет.
И друзья танцуют в полумраке.
Путаясь в ногах собаки лают.
К кораблю летит скелет во фраке.
У него в руке луна и роза,
А в другой письмо где желтый локон,
Сквозь узоры звездного мороза
Ангелы за ним следят из окон.
Никому войдя мешать не станет.
Вежливо рукой танцоров тронет,
А когда ночное солнце встанет
Лед растает и корабль утонет.
Только звездный флаг на белой льдине
В южном море с палубы узнают.
И фуражки офицеры снимут.
Краткий выстрел в море отпылает.
Страшный заяц с красными глазами
За двойным стеклом, замысловатым,
Хитро смотрит: гаснет елка в зале.
Мертвый лысый мальчик спит в кровати
1928?
Цитата(Гость_Elh_* @ 14.06.2005 - 20:38)
Стих этот лет 7 назад где-то вычитала. До сих пор один из самых любимых
Эти люди продали лето
Сотворив благую молитву
И поп прикурил от свечки
Наступив на бумажный караблик
Бывало к нему на паперть
Христос приходил внезапно
Но он говорил "Исусе,
Я занят, приди попозже"
Ты помнишь, молчал философ
В бороде ковыряя щепкой
Он не мог родимый ответить
Почему нас тогда убили
Нас предало даже солнце
Оно без конца вставало
Когда я протягивал руку
Что б дать молока котенку
А люди несли знамена
И цвет последних зависел
От того, кто решил сегодня
Сотворить благую молитву...
Seta Здорово, мне ваще дико понравилось
Эти люди продали лето
Сотворив благую молитву
И поп прикурил от свечки
Наступив на бумажный караблик
Бывало к нему на паперть
Христос приходил внезапно
Но он говорил "Исусе,
Я занят, приди попозже"
Ты помнишь, молчал философ
В бороде ковыряя щепкой
Он не мог родимый ответить
Почему нас тогда убили
Нас предало даже солнце
Оно без конца вставало
Когда я протягивал руку
Что б дать молока котенку
А люди несли знамена
И цвет последних зависел
От того, кто решил сегодня
Сотворить благую молитву...
Seta Здорово, мне ваще дико понравилось
Шамов Владимир
http://www.stihi.ru/avtor/likki
Республика1, очень хорошо, что нашли этого автора. Давно было интересно, чье это.
Еще одна безавторная вещь, найденная мой в просторах сети. Кто знает, чье это - расскажите:
***
Город. Обыкновенный город, со спящими телами, блуждающими душами и умирающими надеждами. Забор. Обыкновенный забор, с трещинами, надписями и грязью. Человек. Обыкновенный человек, со своими целями, своей виной и своей правдой. Кровь. Кровь, в которой смешались алкоголь, мертвая любовь и желание жить. Человек, мужчина средних лет, не торопясь опирается правой рукой на забор, спускает штаны. Из-за большого количества алкоголя, штаны падают ниже, чем планировалось. Пытаясь их приподнять, человек заваливается на бок и падает в грязь. Молча смотрит в небо, пробует сфокусировать зрение. Несколько раз пытается подняться, на четвертый раз поднимается.
В конце концов, ему удается сходить в туалет. Удовлетворенный, он садится на землю, опирается спиной на забор и закуривает. Но шум шагов привлекает его внимание.
- Добрый вечер.
- Добрый.
Собеседником оказывается мужчина лет за 30.
- Удобно?, осведомляется незнакомец.
- Те че надо? Наш герой недоумевает, пытаясь вспомнить, пил он с ним или нет.
- Мне? Мне ничего не надо. Теперь. Ибо хранить больше нечего.
Незнакомец расправляет крылья и уносится в небо.
***
===============================
Стихотворение воронежской поэтессы Маши Соколовской. Очень классное, мелодичное, да что говрить-то...
Метель
Ты идешь из театра.
Ты – пожилой француз.
А у нее в кармане кулак зажат,
Ногти впиваются в кожу, но боли рад
Каждый нерв, каждый мускул.
Любовь холодна на вкус,
Как весеннего вечера зябкая темнота,
Как в рассыпанных яблоках найденный лист сухой.
И когда она с нежностью скажет, что ждет тебя,
Ты исчезнешь. Не старый француз – любой.
Ты идешь из театра. Навстречу летит метель.
Не откуда-нибудь, а прямо из-за угла,
Надвигаясь на лоб твой шляпой (ее поля –
Безграничное царство привыкших молчать людей.
С ними вслух – ни о Боге, ни о душе).
Ты идешь из театра. Ты хочешь вот так сказать:
«Боже, рвется любовь из сердца к тебе уже.
И внутри, и вокруг – примерная благодать.
Расступилась страна, и я иду по земле».
Ты идешь из театра.
Ты – пожилой француз.
Не хотела она, поэтому не пришла.
Ты устал и счастлив. Ты умер почти от чувств.
Эти бабы русские, чтобы им пусто, а…
Еще одна безавторная вещь, найденная мой в просторах сети. Кто знает, чье это - расскажите:
***
Город. Обыкновенный город, со спящими телами, блуждающими душами и умирающими надеждами. Забор. Обыкновенный забор, с трещинами, надписями и грязью. Человек. Обыкновенный человек, со своими целями, своей виной и своей правдой. Кровь. Кровь, в которой смешались алкоголь, мертвая любовь и желание жить. Человек, мужчина средних лет, не торопясь опирается правой рукой на забор, спускает штаны. Из-за большого количества алкоголя, штаны падают ниже, чем планировалось. Пытаясь их приподнять, человек заваливается на бок и падает в грязь. Молча смотрит в небо, пробует сфокусировать зрение. Несколько раз пытается подняться, на четвертый раз поднимается.
В конце концов, ему удается сходить в туалет. Удовлетворенный, он садится на землю, опирается спиной на забор и закуривает. Но шум шагов привлекает его внимание.
- Добрый вечер.
- Добрый.
Собеседником оказывается мужчина лет за 30.
- Удобно?, осведомляется незнакомец.
- Те че надо? Наш герой недоумевает, пытаясь вспомнить, пил он с ним или нет.
- Мне? Мне ничего не надо. Теперь. Ибо хранить больше нечего.
Незнакомец расправляет крылья и уносится в небо.
***
===============================
Стихотворение воронежской поэтессы Маши Соколовской. Очень классное, мелодичное, да что говрить-то...
Метель
Ты идешь из театра.
Ты – пожилой француз.
А у нее в кармане кулак зажат,
Ногти впиваются в кожу, но боли рад
Каждый нерв, каждый мускул.
Любовь холодна на вкус,
Как весеннего вечера зябкая темнота,
Как в рассыпанных яблоках найденный лист сухой.
И когда она с нежностью скажет, что ждет тебя,
Ты исчезнешь. Не старый француз – любой.
Ты идешь из театра. Навстречу летит метель.
Не откуда-нибудь, а прямо из-за угла,
Надвигаясь на лоб твой шляпой (ее поля –
Безграничное царство привыкших молчать людей.
С ними вслух – ни о Боге, ни о душе).
Ты идешь из театра. Ты хочешь вот так сказать:
«Боже, рвется любовь из сердца к тебе уже.
И внутри, и вокруг – примерная благодать.
Расступилась страна, и я иду по земле».
Ты идешь из театра.
Ты – пожилой француз.
Не хотела она, поэтому не пришла.
Ты устал и счастлив. Ты умер почти от чувств.
Эти бабы русские, чтобы им пусто, а…
Александр Кабыкин
"Надя"
Накатилась тоска зеленая
На кондуктора тётку-Надю:
У окошка сидит влюблённая,
Наблюдает как птички гадют
Мужикам да бабью кудрявому
В капюшоны, карманы, волосы.
Остановка по борту правому.
Тётка-Надя дрожжащим голосом
Обяъвляет: ".14здец", товарищи!,
Чё уставились, насекомые?!"
А в груди не огонь - пожарище -
Чувство сильное, незнакомое.
Пассажиры глядят встревоженно
На Надежду, что в окна пялится.
Ремешок своей сумки кожаной
Теребит да грустит-печалится,
Вспоминая субботу, пятницу...
Как впустила в квартиру дворника -
И пускай он мудак и пьяница,
Но у Нади гостил до вторника:
Пил портвейн из её сандалии,
Мял неистово груди алые,
Ягодицы да гениталии...
Засыпали они усталые,
Обнимая друг друга с нежностью.
Тётка-Надя спала счастливая.
Трепетала душа с промежностью
И улыбка слегка стыдливая
На лице её будто лампочка
Освещала квартиру тесную.
Вопли страстные "Кто твой папочка!?"
Распугали всю пьянь подъездную...
А во вторник раздалось: "Наденька,
Я схожу в магазин. Не долго я..."
И исчез в коридоре дяденька,
На кровати под книжной полкою
Та ждала его обнаженная
И летели часы коварные...
Не спала. И на утро сонная
Осторожно, как мышь амбарная,
Поплелась на работу сраную
Подставлять за прогулы задницу.
Шла как будто от счастья пьяная
Иль от горя - какая разница?...
Как положено - минус премия,
Выходных не видать до осени.
"Почему же всегда не с теми я?
Почему меня снова бросили?..."
- На сиденьи своём помеченном
Безутешно вздыхает Наденька,
А ведь хочется, чтобы вечером
Приласкали, назвали сладенькой.
Из окна у мусоросборников
То и дело Надежде видятся
Силуэты метущих дворников
И плевать, что должна б обидеться,
Откровенно насрать на правила,
На мораль, на устои общества...
Всех бы нахер она отправила,
Лишь бы только не одиночество.
Открываются, закрываются
Бесконечные двери ржавые...
Только что-то не забываются
Год нестираная, дырявая
В сальных пятнах жилетка рыжая
И метла у дверей пушистая,
Пальцы грязные и бесстыжие,
Но при этом такие чистые.
Накатилась тоска зелёная,
Тётка-Надя - глаза стеклянные:
"Если это любовь хвалёная,
Почему же такая странная,
Почему же такая дикая?..
Я ж не страшная, неженатая.."
Лишь машины в ответ бибикают
И размеренно срут пернатые.
"Надя"
Накатилась тоска зеленая
На кондуктора тётку-Надю:
У окошка сидит влюблённая,
Наблюдает как птички гадют
Мужикам да бабью кудрявому
В капюшоны, карманы, волосы.
Остановка по борту правому.
Тётка-Надя дрожжащим голосом
Обяъвляет: ".14здец", товарищи!,
Чё уставились, насекомые?!"
А в груди не огонь - пожарище -
Чувство сильное, незнакомое.
Пассажиры глядят встревоженно
На Надежду, что в окна пялится.
Ремешок своей сумки кожаной
Теребит да грустит-печалится,
Вспоминая субботу, пятницу...
Как впустила в квартиру дворника -
И пускай он мудак и пьяница,
Но у Нади гостил до вторника:
Пил портвейн из её сандалии,
Мял неистово груди алые,
Ягодицы да гениталии...
Засыпали они усталые,
Обнимая друг друга с нежностью.
Тётка-Надя спала счастливая.
Трепетала душа с промежностью
И улыбка слегка стыдливая
На лице её будто лампочка
Освещала квартиру тесную.
Вопли страстные "Кто твой папочка!?"
Распугали всю пьянь подъездную...
А во вторник раздалось: "Наденька,
Я схожу в магазин. Не долго я..."
И исчез в коридоре дяденька,
На кровати под книжной полкою
Та ждала его обнаженная
И летели часы коварные...
Не спала. И на утро сонная
Осторожно, как мышь амбарная,
Поплелась на работу сраную
Подставлять за прогулы задницу.
Шла как будто от счастья пьяная
Иль от горя - какая разница?...
Как положено - минус премия,
Выходных не видать до осени.
"Почему же всегда не с теми я?
Почему меня снова бросили?..."
- На сиденьи своём помеченном
Безутешно вздыхает Наденька,
А ведь хочется, чтобы вечером
Приласкали, назвали сладенькой.
Из окна у мусоросборников
То и дело Надежде видятся
Силуэты метущих дворников
И плевать, что должна б обидеться,
Откровенно насрать на правила,
На мораль, на устои общества...
Всех бы нахер она отправила,
Лишь бы только не одиночество.
Открываются, закрываются
Бесконечные двери ржавые...
Только что-то не забываются
Год нестираная, дырявая
В сальных пятнах жилетка рыжая
И метла у дверей пушистая,
Пальцы грязные и бесстыжие,
Но при этом такие чистые.
Накатилась тоска зелёная,
Тётка-Надя - глаза стеклянные:
"Если это любовь хвалёная,
Почему же такая странная,
Почему же такая дикая?..
Я ж не страшная, неженатая.."
Лишь машины в ответ бибикают
И размеренно срут пернатые.
Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
Я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
Далеко, поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за горами, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя.
—
Иосиф Бродский
***
Я заглянул к себе ночью в окно
И увидел
что меня там нет
И понял
что меня может не быть
—
Владимир Бурич
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
Я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
Далеко, поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за горами, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя.
—
Иосиф Бродский
***
Я заглянул к себе ночью в окно
И увидел
что меня там нет
И понял
что меня может не быть
—
Владимир Бурич
Автора "Обыкновенного города" не смог найти. Хорошие стихи. Хороший вкус у местных, я бы сказал, изыскный.
Было найдено на каком-то сайте. Сайта не помню, автора тоже.
ТРИУМФАЛЬНАЯ АРКА
Давай назначим встречу у Триумфальной арки
В дождливый синий вечер, переходящий в ночь.
Давай бродить по лужам, давай считать подарком
Холодный, резкий ветер, людей прогнавший прочь.
Оторванность от мира для нас двоих - не тягость,
И станут нам таксисты подмигивать хитро,
А мы уйдем подальше, храня земную радость,
И станем пить кальвадос за столиком в бистро.
Мы оба опьянеем от ночи и Парижа.
И в тёмных лужах звёзды попробуем ловить.
Мы скажем, будто небо намного стало ближе,
Но о любви ни слова не будем говорить.
Мы будем свято верить, что новый день настанет,
А значит, нашим судьбам не точка, не конец.
И мы уйдем отсюда, всю боль свою оставив,
У Триумфальной арки растерзанных сердец.
ТРИУМФАЛЬНАЯ АРКА
Давай назначим встречу у Триумфальной арки
В дождливый синий вечер, переходящий в ночь.
Давай бродить по лужам, давай считать подарком
Холодный, резкий ветер, людей прогнавший прочь.
Оторванность от мира для нас двоих - не тягость,
И станут нам таксисты подмигивать хитро,
А мы уйдем подальше, храня земную радость,
И станем пить кальвадос за столиком в бистро.
Мы оба опьянеем от ночи и Парижа.
И в тёмных лужах звёзды попробуем ловить.
Мы скажем, будто небо намного стало ближе,
Но о любви ни слова не будем говорить.
Мы будем свято верить, что новый день настанет,
А значит, нашим судьбам не точка, не конец.
И мы уйдем отсюда, всю боль свою оставив,
У Триумфальной арки растерзанных сердец.
Залитая розовым солнцем,
Вечно встающим над Рейном,
В зелени трав и листьев
Германия Генриха Гейне.
Заткнувшая уши, закрывшая
Глаза от боли и страха,
Живущая только музыкой,
Германия Баха.
Меняющая шило на мыло,
День на ночь, а века на годы,
Фауста на Мефистофеля,
Двуликая Германия Гёте.
Однажды увидевшая на месте Рейхстага
Триумфальную арку,
Бездомная, с поддельным паспортом
Германия Ремарка.
Растоптанная сапогами
Мирового прогресса,
Мечтающая о Касталии,
Германия Германа Гессе.
Раздробленная на княжества
Поэзии, музыки, власти,
Разрезанная границами
На две неравные части.
Мы видели место, откуда на Запад
Смотрел сквозь прицел Восток,
Это голое место, там не пробьется
Даже травы росток.
Стоят по обочинам брошенные
Дома единой страны,
Сшитые белыми нитками
По шву Берлинской стены.
В рваных джинсах и майках,
С весьма небрежной осанкой,
Шестнадцатилетняя, в черных бутсах
Германия панков.
Попавшая будто в калашный ряд -
В гущу арийской нации,
Испуганная и притихшая
Германия русской эмиграции.
Унылым вокзалом Бреста
Начнется печальная родина,
Наш поезд спешит в Россию,
Минуя Франкфурт-на-Одере.
Мы выпили много пива
И посетили какой-то музей...
В карманах марки, в ушах бананы,
О, Германия наших друзей! (с) группа "Белая Гвардия" - "Германия"... под музыку воспринимается совсем иначе и девушка поет проникновенно. Найдите, послушайте, если приглянется. Оно того стоит.
Вечно встающим над Рейном,
В зелени трав и листьев
Германия Генриха Гейне.
Заткнувшая уши, закрывшая
Глаза от боли и страха,
Живущая только музыкой,
Германия Баха.
Меняющая шило на мыло,
День на ночь, а века на годы,
Фауста на Мефистофеля,
Двуликая Германия Гёте.
Однажды увидевшая на месте Рейхстага
Триумфальную арку,
Бездомная, с поддельным паспортом
Германия Ремарка.
Растоптанная сапогами
Мирового прогресса,
Мечтающая о Касталии,
Германия Германа Гессе.
Раздробленная на княжества
Поэзии, музыки, власти,
Разрезанная границами
На две неравные части.
Мы видели место, откуда на Запад
Смотрел сквозь прицел Восток,
Это голое место, там не пробьется
Даже травы росток.
Стоят по обочинам брошенные
Дома единой страны,
Сшитые белыми нитками
По шву Берлинской стены.
В рваных джинсах и майках,
С весьма небрежной осанкой,
Шестнадцатилетняя, в черных бутсах
Германия панков.
Попавшая будто в калашный ряд -
В гущу арийской нации,
Испуганная и притихшая
Германия русской эмиграции.
Унылым вокзалом Бреста
Начнется печальная родина,
Наш поезд спешит в Россию,
Минуя Франкфурт-на-Одере.
Мы выпили много пива
И посетили какой-то музей...
В карманах марки, в ушах бананы,
О, Германия наших друзей! (с) группа "Белая Гвардия" - "Германия"... под музыку воспринимается совсем иначе и девушка поет проникновенно. Найдите, послушайте, если приглянется. Оно того стоит.
Это действительно великолепная песня!!!
Одна из самых-самых моих любимых)))
Музыка Белой Гвардии идеально подходит для выездов на природу, для посиделок за костром...
Очень душевная музыка и проникновенные стихи.
Люблю)))
Одна из самых-самых моих любимых)))
Музыка Белой Гвардии идеально подходит для выездов на природу, для посиделок за костром...
Очень душевная музыка и проникновенные стихи.
Люблю)))
Блудный Хорм вернулся.
-Здесь не к пыли пыль, и не к праху прах, и не к пеплу пепел.
Поднимайся вверх, обращайся к жизни, верши восстанье.
Возвращаю голос тебе - твой голос пустынный ветер.
Отворяю кровь, воскрешаю плоть, отдаю дыханье.
- Мне не нужен голос - заблудший ветер подобен стону.
Не нужна давно мне уже ни милость твоя, ни жалость.
Побывала уже подстилкою Посейдона.
Налюбилась уже, набегалась, надышалась.
- Воссоздам как есть, сотворю с нуля, соберу по крохам.
Золотые рифы, туманный берег и пух лебяжий.
На тебя мой брат изливал и ярость свою и похоть,
И любовь моя изливается на тебя же.
- Помню остров мертвых, овальный портик да храм Паллады.
У постылой смерти плохая память на сны и будни.
Оберни мне душу болотной гидрой, ползучим гадом,
Та, что мной была, той, на счастье, уже не будет.
- Вспоминай, прошу, на кого ты прежде была похожа.
И какой была, вспоминай, и снилась себе какою.
Станут шелком волосы, шелком локоны, тальком кожа.
Лепестками - губы, улыбка - тенью, глаза - водою.
- Я плыла сквозь мрак и платила старцу обол истертый,
Я пила из Леты - куда мне помнить - и знать куда мне.
Если хочешь так – воссоздай меня чем-то мёртвым.
Одинокой стелой, скалой безмолвной, безликим камнем.
- Здесь не к пыли пыль, и не к праху прах, и ни к черту разум.
Все что мог я сделал. Вставай и внемли. Живи веками.
Охраняй сама от случайной скверны чужие храмы.
Обращай сама всё живое в безмолвный камень.
Я же сам решил, на кого ты будешь теперь похожа.
Воссоздал как смог, чтобы каждый лишался речи.
- Стали гидрами локоны, бронзою стала кожа.
Но, пожалуй, теперь мне легче.
Пожалуй, легче.
-Здесь не к пыли пыль, и не к праху прах, и не к пеплу пепел.
Поднимайся вверх, обращайся к жизни, верши восстанье.
Возвращаю голос тебе - твой голос пустынный ветер.
Отворяю кровь, воскрешаю плоть, отдаю дыханье.
- Мне не нужен голос - заблудший ветер подобен стону.
Не нужна давно мне уже ни милость твоя, ни жалость.
Побывала уже подстилкою Посейдона.
Налюбилась уже, набегалась, надышалась.
- Воссоздам как есть, сотворю с нуля, соберу по крохам.
Золотые рифы, туманный берег и пух лебяжий.
На тебя мой брат изливал и ярость свою и похоть,
И любовь моя изливается на тебя же.
- Помню остров мертвых, овальный портик да храм Паллады.
У постылой смерти плохая память на сны и будни.
Оберни мне душу болотной гидрой, ползучим гадом,
Та, что мной была, той, на счастье, уже не будет.
- Вспоминай, прошу, на кого ты прежде была похожа.
И какой была, вспоминай, и снилась себе какою.
Станут шелком волосы, шелком локоны, тальком кожа.
Лепестками - губы, улыбка - тенью, глаза - водою.
- Я плыла сквозь мрак и платила старцу обол истертый,
Я пила из Леты - куда мне помнить - и знать куда мне.
Если хочешь так – воссоздай меня чем-то мёртвым.
Одинокой стелой, скалой безмолвной, безликим камнем.
- Здесь не к пыли пыль, и не к праху прах, и ни к черту разум.
Все что мог я сделал. Вставай и внемли. Живи веками.
Охраняй сама от случайной скверны чужие храмы.
Обращай сама всё живое в безмолвный камень.
Я же сам решил, на кого ты будешь теперь похожа.
Воссоздал как смог, чтобы каждый лишался речи.
- Стали гидрами локоны, бронзою стала кожа.
Но, пожалуй, теперь мне легче.
Пожалуй, легче.
"Шелли"
Шелли танцует, и тень от ее волос накрывает клуб, как волна накрывает порт
Кэвин курит и молча стоит в углу, неподвижный и невидимый до сих пор.
Через две минуты глаза их встретятся, мир померкнет, сирена взвоет и все трамваи пойдут в депо,
Только он, она, эта музыка и больше нет никого уже;
Да, как видите, это очень простой сюжет.
Шелли танцует, и Кэвин танцует с ней, и ветер танцует там, им что-то двоим шепча
Музыка осязаема, как первый снег, как электричество, как теплота плеча
Контур огней сплетается в витражи; Шелли молчит, колеблется как свеча
Над потолком сверкает, гремит гроза.
Кэвин танцует, темны у него глаза.
Шелли танцует, и в танце она выражает то, что не может выразить в тишине.
"Тишина в два удара громит меня в решето, тишина поедает меня извне.
А тут вдруг она отступает, трусливо прячется в пустоту, и это все по твоей вине."
Пахнет лесным костром сигаретный дым.
Поздно уже назад отыскать следы.
Шелли танцует, и оба танцуют так, как будто жара и вестерн, текила со свистом пуль
Танцуют, не замечая, что вот уже час пустует диджейский пульт
Танцуют, как будто от всех дверей найдутся вот-вот ключи.
(Пожалуйста, музыка, только звучи, звучи.)
Прошу тебя, эй,
звучи. (с) Джек-с-Фонарём
firefly
Только лёд на реке покрывается сетью несмелой,
Только с пыльного юга приходят домой облака,
И ко мне из краёв полнолуний и горной омелы
Ходит Кристоф, Блуждающий Кристоф, мой друг-великан.
Я не знаю, какого он роста по нынешним меркам,
Сколько сотен аршинов и тысяч и тысяч локтей,
Но когда он идёт, то трещат под ботинками ветки
А его папироса - как будто маяк в темноте
Тянёт вкусной прохладой, темнеет, гляди - уже поздно
И при свете костра он - лукавый, совсем молодой
Я прошу его - Кристоф, а ну-ка показывай звёзды
Он ворчит добродушно, сажает меня на ладонь.
Позади остаются деревни, озёра и камни
Звёзды трудно поймать - путь лежит от заката к заре
...Но представь - если смотришь на них с высоты великаньей
То похожи они на мерцающих диких зверей.
Просыпаясь наутро, я вечно растерян и заспан
Вру родне и друзьям, что читал допоздна и устал
И устроившись на чердаке с облупившейся краской
Я пишу, и стихи светлячком улетают с листа
Знаешь, небо зимой неподвижно, свинцово, морозно
Ничего не увидишь и в самых огромных очках.
Кристоф мне говорит, мол, а ну-ка, показывай звезды.
Я листаю тетрадь,
запускаю наверх светлячка.(с)Джек-с-Фонарём
Шелли танцует, и тень от ее волос накрывает клуб, как волна накрывает порт
Кэвин курит и молча стоит в углу, неподвижный и невидимый до сих пор.
Через две минуты глаза их встретятся, мир померкнет, сирена взвоет и все трамваи пойдут в депо,
Только он, она, эта музыка и больше нет никого уже;
Да, как видите, это очень простой сюжет.
Шелли танцует, и Кэвин танцует с ней, и ветер танцует там, им что-то двоим шепча
Музыка осязаема, как первый снег, как электричество, как теплота плеча
Контур огней сплетается в витражи; Шелли молчит, колеблется как свеча
Над потолком сверкает, гремит гроза.
Кэвин танцует, темны у него глаза.
Шелли танцует, и в танце она выражает то, что не может выразить в тишине.
"Тишина в два удара громит меня в решето, тишина поедает меня извне.
А тут вдруг она отступает, трусливо прячется в пустоту, и это все по твоей вине."
Пахнет лесным костром сигаретный дым.
Поздно уже назад отыскать следы.
Шелли танцует, и оба танцуют так, как будто жара и вестерн, текила со свистом пуль
Танцуют, не замечая, что вот уже час пустует диджейский пульт
Танцуют, как будто от всех дверей найдутся вот-вот ключи.
(Пожалуйста, музыка, только звучи, звучи.)
Прошу тебя, эй,
звучи. (с) Джек-с-Фонарём
firefly
Только лёд на реке покрывается сетью несмелой,
Только с пыльного юга приходят домой облака,
И ко мне из краёв полнолуний и горной омелы
Ходит Кристоф, Блуждающий Кристоф, мой друг-великан.
Я не знаю, какого он роста по нынешним меркам,
Сколько сотен аршинов и тысяч и тысяч локтей,
Но когда он идёт, то трещат под ботинками ветки
А его папироса - как будто маяк в темноте
Тянёт вкусной прохладой, темнеет, гляди - уже поздно
И при свете костра он - лукавый, совсем молодой
Я прошу его - Кристоф, а ну-ка показывай звёзды
Он ворчит добродушно, сажает меня на ладонь.
Позади остаются деревни, озёра и камни
Звёзды трудно поймать - путь лежит от заката к заре
...Но представь - если смотришь на них с высоты великаньей
То похожи они на мерцающих диких зверей.
Просыпаясь наутро, я вечно растерян и заспан
Вру родне и друзьям, что читал допоздна и устал
И устроившись на чердаке с облупившейся краской
Я пишу, и стихи светлячком улетают с листа
Знаешь, небо зимой неподвижно, свинцово, морозно
Ничего не увидишь и в самых огромных очках.
Кристоф мне говорит, мол, а ну-ка, показывай звезды.
Я листаю тетрадь,
запускаю наверх светлячка.(с)Джек-с-Фонарём
Иван Тургенев - Мне жаль...
Мне жаль самого себя, других, всех людей, зверей, птиц... всего живущего.
Мне жаль детей и стариков, несчастных и счастливых... счастливых более, чем несчастных.
Мне жаль победоносных, торжествующих вождей, великих художников, мыслителей, поэтов.
Мне жаль убийцы и его жертвы, безобразия и красоты, притесненных и притеснителей.
Как мне освободиться от этой жалости? Она мне жить не дает... Она, да вот еще скука.
О скука, скука, вся растворенная жалостью! Ниже спуститься человеку нельзя.
Уж лучше бы я завидовал, право!
Да я и завидую - камням.
Арсений Тарковский
"Предупреждение"
Еще в скорлупе мы висим на хвощах
Мы — ранняя проба природы,
У нас еще кровь не красна, и в хрящах
Шумят силурийские воды,
Еще мы в пещере костра не зажгли
И мамонтов не рисовали,
Ни белого неба, ни черной земли
Богами еще не назвали,
А мы уже в горле у мира стоим
И бомбою мстим водородной
Еще не рожденным потомкам своим
За собственный грех первородный.
Ну что ж, златоверхие башни смахнем,
Развеем число Галилея
И Моцарта флейту продуем огнем,
От первого тлена хмелея.
Нам снится немая, как камень, земля
И небо, нагое без птицы,
И море без рыбы и без корабля,
Сухие, пустые глазницы.
"Предупреждение"
Еще в скорлупе мы висим на хвощах
Мы — ранняя проба природы,
У нас еще кровь не красна, и в хрящах
Шумят силурийские воды,
Еще мы в пещере костра не зажгли
И мамонтов не рисовали,
Ни белого неба, ни черной земли
Богами еще не назвали,
А мы уже в горле у мира стоим
И бомбою мстим водородной
Еще не рожденным потомкам своим
За собственный грех первородный.
Ну что ж, златоверхие башни смахнем,
Развеем число Галилея
И Моцарта флейту продуем огнем,
От первого тлена хмелея.
Нам снится немая, как камень, земля
И небо, нагое без птицы,
И море без рыбы и без корабля,
Сухие, пустые глазницы.
Для просмотра полной версии этой страницы, пожалуйста, пройдите по ссылке.